"Клайв Баркер. Жизнь смерти" - читать интересную книгу автора

снято, она захотела вернуться к Церкви Всех Святых и заглянуть Смерти в
лицо, а встретив в следующий раз Каванага, у неё будет что ему рассказать.
Идея, только зародившись, дала буйные всходы, и поздним вечером она оделась
и устремилась к скверу.
Было уже почти двенадцать, когда она добралась, наконец, до Церкви
Всех Святых, но там ещё продолжались работы. Прожекторы, смонтированные на
опорах и на стене самой церкви, освещали место действия. Трое техников
(перевозчики, как их назвал Каванаг) с измученными лицами и тяжелым
морозным дыханием стояли перед брезентовым покрытием. Спрятавшись, она
наблюдала за ходом событий. Ее начинал пробирать холод, и рубцы от операции
заныли, но было ясно, что вечерняя работа возле склепа близится к концу.
Перебросившись парой фраз с полицейскими, техники удалились. Покидая
площадку, они оставили гореть только один прожектор: церковь, брезент и
смерзшаяся грязь погрузились в причудливую игру теней.
Двое полицейских, выставленных в охрану, не очень заботились о своих
обязанностях. Какому идиоту взбредет в голову грабить могилы в такое время,
не без оснований рассуждали они, и при таком морозе? Отбив несколько минут
чечетку на улице, они ретировались в относительный комфорт рабочего домика.
Когда они перестали маячить, Элейн выбралась из своего укрытия и с
максимальной осторожностью двинулась к заграждению, отделяющему одну зону
от другой. В домике играло радио, его звуки (музыка с утра до ночи для
влюбленных, проворковал далекий голос) заглушали скрип шагов по схваченной
морозом земле.
Проникнув за кордон на запретную территорию, она пошла более
решительно. Быстро пересекла твердую землю и притаилась возле церкви.
Прожектор бил ярким светом, в его лучах дыхание казалось таким же плотным,
как дым, что она видела вчера. Музыка для влюбленных продолжала мурлыкать
где-то сзади. Никто не вышел из домика, чтобы воспрепятствовать её
вторжению. Не было никаких сирен. Она спокойно добралась до края
брезентового покрытия и заглянула под него.
Судя по тщательности, с какой работали землекопы, они получили
инструкцию копать ровно на восемь футов по периметру Церкви Всех Святых,
чтобы отрыть фундамент. Так они отрыли вход в усыпальницу, который в свое
время был тщательно спрятан. Не только наваленная возле стены земля
скрывала его, но и сама дверь в склеп была удалена, и каменщики замуровали
весь проем. Очевидно, все это делалось на скорую руку, работа была грубой.
Они просто завалили проход первыми попавшимися под руку камнями И замазали
плоды своих усилий известковым раствором. Хотя раскопки сильно попортили
известковое покрытие, на нем все же просматривался нацарапанный кем-то
шестифутовый крест.
Однако все их старания - спрятать склеп и предохранить его крестом от
безбожников - были тщетны. Печать с тайны была сорвана: известь соскоблена,
камни выворочены. В середине дверного проема зияла брешь, достаточно
большая, чтобы проникнуть внутрь. Без колебаний Элейн слезла по земляному
склону и протиснулась в дыру.
Она ожидала, что внутри будет темно, и прихватила с собой зажигалку,
которую три года назад ей подарил Митч. Сделав пламя побольше, она
принялась изучать обстановку, выхватываемую неровным колеблющимся светом.
Собственно, это был ещё не склеп, а своего рода вестибюль: в ярде впереди
себя она увидела другую стену, и другую дверь. Эта дверь не была замурована