"Клайв Баркер. Абарат. Дни магии, ночи войны ("Абарат" #2)" - читать интересную книгу автора

того, что творилось на сцене. Шалопуто склонился и прошептал Кэнди:
- Мы знамениты. Это наша история, только оглупленная.
- Оглупленная? - переспросила она. Новое слово точно описывало тот
вариант правды, что показывали актеры. То, что для Кэнди и Шалопуто было
пугающим опытом, здесь являлось поводом для каламбуров, промахов, швыряния
тортами и клоунады.
Зрителям, конечно, было все равно. Какая разница, правда это или нет?
История есть история. Они просто хотели повеселиться.
Кэнди поманила Шалопуто, примостившегося рядом с ней на скамье.
- Как ты думаешь, кто рассказал драматургу о том, что с нами
случилось? - прошептала она. - Ведь не ты и не я?
- На острове Простофиль полно духов, которые могли это услышать.
Тем временем пьеса подходила к концу, и события на сцене становились
все более зрелищными. Крокенвдуш украла у Чтобтыпуста его магическую силу,
после чего началась битва невероятных заклятий, где четвертым актером стали
сами декорации. Мебель ожила и начала бродить по сцене; предки Чтобтыпуста,
одетые в желтое, сошли с картин на стене и принялись отплясывать чечетку.
Наконец, Квэнди использовала заклинание, чтобы открыть в полу отверстие,
куда провалился зловредный Чтобтыпуст и все его чудовищные трюки, и где, по
предположению Кэнди, находилась абаратская преисподняя. К всеобщему
удовольствию, стены дома сложились и втянулись в ту же адскую дыру, оставив
свободных Капуто и Квэнди на фоне задника со сверкающими звездами. Кэнди
испытала странное удовольствие, даже несмотря на то, что эта версия событий
была далека от правды. Когда зрители встали, награждая кланяющихся актеров
овациями, она тоже поднялась, хлопая в ладоши вместе с остальными.
Наконец, раскрашенный занавес опустился, и зрители начали расходиться,
оживленно болтая и цитируя друг другу любимые строки.
- Тебе понравилось? - спросил Шалопуто.
- Как ни странно, да. Было приятно услышать смех, и...
Она замолчала.
- Что случилось? - спросил Шалопуто.
- Кажется, кто-то меня позвал.
- Здесь? Нет, я...
- Вот! Меня кто-то зовет! - она с удивлением оглядела толпу.
- Может, один из актеров? - Шалопуто посмотрел на сцену. - Может, тебя
узнали?
- Нет, это был не актер, - ответила Кэнди.
- А кто?
- Он.
Она указала через ряды скамеек на одинокую фигуру, стоявшую неподалеку
от полога. Этого человека можно было узнать сразу, хотя их разделяла
покидающая зал толпа. Бесцветная кожа, глубоко посаженные глаза, татуировки
на щеках. Ошибиться было невозможно.
У входа в театр стоял Отто Живорез по прозвищу Крест-Накрест.


9. Снова Крест-Накрест

- Как вы нас нашли? - спросила Кэнди.
Отто Живорез улыбнулся своей безрадостной улыбкой.