"Вячеслав Барковский. Выродок (Время Нергала) " - читать интересную книгу автора

уже осмотрел все окрестности дачи, знал, где легче всего перебраться через
забор, где стоит вторая будка охранников, кроме первой у ворот.
Приехав из Васкелова на Финляндский, ОН пересел на другую ветку и через
сорок пять минут был на месте. ОН был возбужден, но рассуждал совершенно
спокойно и холодно. Сначала надо было выяснить, дома ли Успенский? ОН прошелся
по улице, оценивающе присмотрелся к дому за забором. Голосов там во дворе слышно
не было. Подумав, что может привлечь внимание охраны, ОН ушел из зоны видимости,
прошелся дальше до Александровской, зашел в магазин, купил нехитрой снеди,
спустился к озеру Разлив, здесь на травке перекусил, подремал в тени, обдумывая
дальнейшие шаги. ЕГО немного раздражало, что невозможно сразу выполнить
задуманное, но в воскресенье отдыхающих было много, и приходилось ждать.
Надо было бы сменить парик и бороду, потому что в светлом парике ОН,
наверное, знаком охране по фотороботам. Но сделать это. можно было только в
новом "логове", а время поджимало.
В голове начинали тихонечко звенеть знакомые колокольчики, нарастало
возбуждение в преддверии наслаждения, которое ОН получит как творец, как эстет
процесса смерти.

ГЕНЕРАЛ УСПЕНСКИЙ
Липкий, холодный страх пробрал меня до костей.
У. Шекспир

На душе у генерала было неспокойно. Ему все казалось, что выходные дни
почему-то особенно тревожны, что ему нельзя уезжать из города, с работы, что
именно в субботу или в воскресенье должно в очередной раз произойти нечто
ужасное.
Накануне он получил телеграмму от старика отца, который почему-то вдруг
надумал прилететь из Петрозаводска навестить его. Михаил Павлович Успенский был
еще не так уж и стар, всего семьдесят шесть лет, и любил устраивать сюрпризы
близким, неожиданно "сваливаясь на них с неба" в прямом и переносном смысле.
Правда, по нынешним временам, на самолетах не очень-то покатаешься. Но старик
Успенский брал билет в один конец, будучи твердо уверен, что его наверняка в
любом случае отправят обратно.
Днем пришлось ехать в аэропорт. Возвращаясь в Горскую, генералу вдруг
подумалось: а почему бы Выродку не выбрать сегодняшнее десятое число для того,
чтобы навестить именно его? Мысль мелькнула и пропала, потому что отец отвлек в
очередной раз каким-то вопросом на бытовые темы. Но в доме генерал вновь
вернулся к мысли о возможном Жертвоприношении. Чем больше он думал об этом, тем
больше ему казалось, что жертвой сегодня должен быть он.
Успенский вышел в садик, походил, потрепался с охраной, поинтересовался в
шутку, не заглядывал ли через забор дачи какой-нибудь упырь, подошел к воротам,
раздумывая, выходить на улицу или не стоит, преодолел непонятную самому себе
нерешительность, вышел за калитку, постоял, оглядываясь.
Вернувшись, он застал отца за ремонтом книжных полок, левая секция которых
давно уже рухнула от старости и от перегрузки, но ни он сам, ни сын никак не
могли выбрать время для ремонта. Пожурив старика за неугомонность, генерал
попытался было читать, но строчки почему-то расплывались, сосредоточиться не
удавалось.
"Как ОН поведет себя, если вдруг надумает сегодня напасть? - вдруг
подумалось генералу. - Полезет через забор? Напорется на охрану. Будет ждать