"Джон Перри Барлоу. Животная пища " - читать интересную книгу автора

захватило собственное воображение.
То был первый подарок фортуны: я повстречался с настоящим знатоком
своего дела, маэстро, великим Майклом Маллиганом.

На кухне стояло необычное затишье. Даже обед готовили как-то чересчур
спокойно: повара не рубили мясо и овощи, а едва слышно резали, яйца взбивали
легкими, как перышко, движениями. Все робко глядели в пол. Либо кого-то
убили, подумалось мне, либо рассчитали.
Внезапно раздался грохот. К моим ногам покатилось железное ведро. Я
слишком поздно вспомнил, что оставил его на виду, и мне стало ясно, из-за
чего на кухне такая тишина. Шеф-повар, из чьих рук и упало ведро, наклонился
и провел пальцем по его внутренней поверхности. Закрыл глаза, изображая,
будто маслянистая сладкая жидкость пришлась ему по вкусу. Затем подошел ко
мне вплотную. Он был высокого роста, но не выше меня. Однако на кухне
физические размеры не имели никакого значения.
- Ответь мне на три вопроса, - сказал он, когда на нас опустилась
пронзительная, болезненная тишина. - Первый: быть может, ты все-таки
соизволил прочесть сегодняшнее меню?
Но вместо того, чтобы произнести это с подобающей вопросительной
интонацией, он отметил свою короткую речь мощным ударом по моей голове, в
который вложил всю имеющуюся силу. В моем ухе что-то треснуло, зажужжало, и
в ту же секунду половина головы начала неметь. Конечно, я не читал меню, и в
нем наверняка были блюда с апельсинами или оливковым маслом.
- Второй: ты угробил всю бутылку масла?
Я начал было жалко кивать, но не успел опустить голову, как она тут же
взлетела вверх - его кулак врезался мне в лицо, зубы клацнули, и я
почувствовал, что откусил самый кончик языка. Боли не было, наоборот, я
обрадовался, что пережил два вопроса из трех.
- И наконец, - проорал шеф-повар, кружа около меня, - ТЕБЕ ИЗВЕСТНО,
ГДЕ БИРЖА ТРУДА???
Последний вопрос он задал со спины, после чего схватил меня за шкирку,
тряхнул и трижды ударил по голове, пока я летел вниз.
Потом ничего. Даже лежа на полу, я отчетливо ощущал испуганное
оцепенение, воцарившееся на кухне. Лопатки замерли в масле, венички застыли
в воздухе, и с них капал недовзбитый белок. Кровь холодной струйкой текла из
моего рта на пол. Через некоторое время из разных частей тела в мозг начали
поступать громкие сигналы боли.
- Чтобы через пять минут телятина была готова! - внезапно гаркнул
шеф-повар, нарушив мертвую тишину. В ответ раздалось сдавленное мычание, и
все вернулось на круги своя. Сослуживцы, перешагивая через мое раздавленное,
ноющее от боли тело, бросали на меня сочувственные взгляды, но помочь не
решались.
С огромным трудом я подполз к выходу и встал на колени. Когда я
выбрался из кухни, ко мне подскочил один стажер и, убедившись, что нас никто
не видит, прошептал:
- Зачем тебе эта смесь? Все хотят знать, особенно шеф. Он от
любопытства просто спятил, но молчит, гордый. Что ты готовил?
Ответил я не сразу.
- Маллиган! - вырвалось у меня.
- Что?