"Маргарет Барнс. Леди на монете " - читать интересную книгу автора

балетные упражнения и, промчавшись по комнате, уселась возле нее.
- Наверное, ей это очень тяжело. Ведь она была королевой Англии и ни в
чем не знала отказа. Все, кто были рядом с ней, спешили выполнить малейшее
ее желание. Королеве Генриетте-Марии гораздо тяжелее, чем любой из нас. Мне
всегда было интересно, - продолжала Фрэнсис, перебирая разноцветные мотки
шелка и поочередно прикладывая их к своему полинявшему платью, - почему
король Людовик не разрешает ей жить при Дворе. Что ни говори, ведь она его
тетя. Он что, не любит ее?
- Насколько я знаю, дело не в этом. Я слышала, как милорд Кларендон
говорил, что французской королевской семье не так-то просто согласиться на
это. Понимаете, кардинал Мазарини, который и является настоящим правителем
Франции, стремится поддерживать хорошие отношения с Англией даже теперь,
когда там у власти это чудовище, Кромвель.
Дороти решительно отобрала у Фрэнсис разбросанные ею мотки шелка,
однако она не могла долго сердиться на девочку.
- Но я уверяю вас, моя дорогая, что какие бы лишения ни переносила
сейчас вдовствующая королева Генриетта-Мария, они ни в какое сравнение не
идут с тем, что ей довелось пережить в прошлом. Моя мать и другие придворные
дамы вынуждены были бежать с ней через всю Англию, чтобы спастись, а ведь
она в это время ждала ребенка, который и родился в Экзетере. Только
представьте себе: все ее близкие или посажены круглоголовыми в тюрьму, или
находятся в изгнании, и она узнает, что ее супруг, которого она безумно
любила, обезглавлен.
- Ничего удивительного в том, что... с ней иногда трудно иметь дело, и
она ссорится с людьми, - вставила четырнадцатилетняя толстушка Джентон
Лавлейс, которая, нахмурясь, пыталась починить лютню с порванной струной.
- Наверное, и на собственной кровати нелегко родить ребенка, -
сочувственно произнесла Фрэнсис, которая еще имела весьма смутное
представление о том, как это происходит. - Может быть, именно поэтому
бедняжка принцесса Генриетта так часто болеет... Трястись на подводе много
миль еще до того, как появился на свет...
Подумав об этом еще немного, Фрэнсис неожиданно спросила:
- Так вы действительно видели его?
- Кого? - спросила Дороти Калпепер с раздражением, которое можно было
вполне понять и извинить.
- Старшего брата Генриетты, Карла. Того самого, о котором она постоянно
говорит. Который должен был быть королем. И с которым я в родстве.
Дороти отложила рукоделие и убрала нитки.
- Как вы умеете перескакивать с одного на другое, Фрэнсис! Не
представляю себе, на что вы можете рассчитывать в будущем, если не научитесь
сосредоточиться. Да, я видела его, когда он впервые приехал из Джерси.
- Ну и какой он из себя?
Фрэнсис поудобнее устроилась на стуле, уперев локти в колени и положив
подбородок на раскрытые ладони. У нее была необыкновенная способность
отвлекать более рассудительных и серьезных людей от того дела, которым они
занимались.
Дороти сама была еще недостаточно взрослой, и воспоминания о прошедших
событиях давались ей с трудом.
- Высокий и худой. Недокормленный верзила. Похож на майское дерево, но
я не уверена, что вы помните настоящее веселое майское дерево,* которое