"Вячеслав Барковский, Евгений Покровский. Русский транзит 2 " - читать интересную книгу автора

бухгалтерский конформизм. Как раз в этот критический момент и позвонила жена.
Юрьев с радостью связал бы пропажу сына с данным делом. Но по его подсчетам
выходило, что сын пропал раньше, чем его впервые вызвал к себе директор по
поводу экспертизы. Или, может, "интеллигентные люди" взяли Игоря в качестве
заложника? Но в этом случае они сказали бы Юрьеву о нем, и уж тогда бы он с
радостью подписал все бумаги. Ведь сама ситуация оправдывала бы его трусость. А
раз не сказали, значит, пропажа сына здесь ни при чем...
И вот теперь слепая предостерегает его. Но уж об этом ей поведать никто не
мог. Выходит, не зря он запил. Акт подписывать нельзя. Темное дело, если не
сказать, черное.
Анатолий простился с Ириной в городе на вокзале.
- Теперь иди, Толя, и найди его. Я знаю, только ты его найдешь,-сказала
Ирина и, повернувшись, быстро пошла прочь.
В небе натянуло сырости; заморосил мелкий дождь.
Юрьев устало подставил лицо дождю. "Похоже, надолго",- равнодушно подумал.
И вдруг ему до слез стало жаль Ирину: все, что у нее осталось, это их Игорь.
"А у меня,- подумал Юрьев,- разве у меня есть еще хоть кто-то, кроме них?"
Он вспомнил о сыне, который - теперь он и сам в это поверил - попал в беду
и которого он, как оказалось, любит сильнее, чем когда либо.
Надо было куда-то идти. Но куда?
Идти домой не имело смысла: дома его ужо могли ждать вежливые молодые люди
с железными аргументами, которых он отправил по ложному адресу, надеясь еще
утром в одиночку все уладить, не впутывая Крестовского Больницы контролировала
жена. Кроме того, милиция тоже искала.
Что он знал о сыне такого, что могло бы помочь в поисках? К примеру, его
интересы... Ну, занимался парень в боксерской секции. Он и сам, когда учился в
университете, боксировал, правда, довольно скверно. Но и из Игоря боксер не
получился. Это стало ясно еще после первых тренировок. Очень уж самолюбивый и
обидчивый! Работать не любит, терпеть не умеет. На ринге, упрямец, синяки и
шишки предпочитал осторожности и выдержке.
Через некоторое время Игорь стал пропускать тренировки под любым предлогом,
а через год с радостью ушел из зала бокса в подвал - качаться. Конечно, там по
голове не били, но и научить квалифицированно защищаться от чужих кулаков не
могли.
Может, пойти в зал бокса и поискать там его знакомых?
Но что они могут сказать - прошло так много времени. А потом, Ирина
говорит, что все друзья Игоря, не зная, где он, сами его ищут. Вот, даже домой
приходили, спрашивали...
Так, вспоминая, Юрьев шел вперед, сгорбившись и подняв воротник мятого
пиджака.
Его уже не ломало, и, несмотря на растущую тревогу за сына, перед Юрьевым,
пусть еще где-то далеко-далеко, но уже открылась иная перспектива дальнейшего
существования, нежели банальная шизофрения или принудительное лечение от
алкоголизма.
Юрьев шел по улицам, с трепетом обходя идущих навстречу ему людей, которые
словно и не замечали его, всякий раз норовя непременно задеть его плечом.
Каждый раз, случайно коснувшись кого либо, он весь внутренне сжимался,
ожидая, что задетый сейчас же влепит ему затрещину или - того хуже - ударит
кулаком. Все эти идущие навстречу молодые люди с бритыми головами и фиолетово
налитыми кулаками внушали ему почти животный страх. "Такие не пощадят!"