"Мария Барская. Любовь вернется навсегда " - читать интересную книгу автора

ревниво добавила Тамара.
- Ой, да какие планы! - воскликнула Аврора. - По телефону их много не
настроишь.
- Тогда забито! - тоном, не допускающим возражений, объявила Тамара.
- Давай-ка я все же сперва у него спрошу, - проявила осторожность
Аврора.
Подруга, будто не слыша, продолжала:
- А ребят к бабке сплавлю. И мы вчетвером хорошо посидим. Кстати,
давайте вообще рванем к нам на дачу. Елочку на природе нарядим. Глинтвейнчик
сварим.
Авроре план понравился, однако она сказала:
- Ну, если Кирилл ничего не будет иметь против, я "за".
Тамара поджала губы.
- Не советовала бы тебе с самого начала во всем ему подчиняться.
- При чем тут это. Я имела в виду, вдруг его снова в командировку
пошлют.
- На Новый год? Ты в уме?
- Ну, не знаю. Все равно надо сперва посоветоваться, - в третий раз
повторила Аврора, а про себя подумала: "Вдруг Кирилл предпочтет встретить
Новый год наедине со мной".
- Ой, ну ладно. Советуйся. Только поскорее. Мне-то свои планы тоже надо
выстроить. А то получится, вы с Кириллом нас продинамите, и придется мне с
моим вдвоем праздновать.
- Чем плохо-то? - не поняла Аврора.
- А чего интересного, - буркнула Тамара. - Мы с ним и так глаза друг
другу мозолим триста шестьдесят пять дней в году. Он со мной наедине
шампанским чокнется и спать ляжет. А мне повеселиться охота.
И Аврора поймала себя на том, что ей первый раз в жизни сделалось жалко
Тамару. Ей вот наедине с Кириллом будет совсем не скучно. Правда, немедленно
спохватилась: кто знает, что станет с ними через десять лет? Однако ей
почему-то казалось, что даже спустя такое время им не будет радостно друг с
другом.
Кирилл смог вернуться в Москву лишь под самый Новый год и ворвался к
Авроре, нагруженный подарками.
- Прямо к тебе с самолета! - сияя, сообщил он. - Подумал: какой смысл
домой заезжать, только время зря тратить. Ужасно соскучился.
Вещи его они разобрали только под вечер.
- Я постираю, - собрав в охапку гору рубашек, сказала Аврора.
- Ой, да я в прачечную завтра отвезу, а пока сложи их в какой-нибудь
мешок. Охота тебе надрываться, - смущенно откликнулся он.
- Нет, я хоть две, но выстираю, - настаивала она. - Тебе ведь даже
переодеться не во что.
Так дело и обстояло, однако Авроре отчего-то безумно захотелось
выстирать ему рубашки. В этом ей виделась какая-то интимность, которая еще
сильнее приблизит ее к Нему.
И она не просто стирала. Она делала это для своего любимого. И по тому,
с какой нежностью он воспринял ее настойчивость, она понимала, что для него
ее действия тоже исполнены особого глубокого смысла, уходящего своими
корнями в глубокую древность. Он, мужчина, вернулся с охоты и принес ей
добычу, а она, женщина, сохранила очаг и позаботилась об усталом мужчине.