"Уильям Бартон. Бунт обреченных" - читать интересную книгу автора

стремительный бег по полю с зажатым под мышкой мячом, одна рука согнута в
локте, чтобы сбить с ног ослов в шлемах - членов другой команды. Интересно,
куда подевался Марш?
Дэви, скорее всего, валяется где-нибудь на земле, куда его уложил
прикрепленный к нему соперник.
Ну ладно, одну игру проиграли. Нет ни одного шанса бросить мяч назад,
повернуться точно в нужный момент, сделать передачу Дэви.
Внезапно наступившая тишина ударила мне по ушам, и вот я уже мчусь
один, далеко обойдя соперников из команды Дурхамита, и, добежав до кромки
поля, поворачиваюсь, занеся мяч над головой, ожидая грома овации, вижу
широко улыбающегося отца, машущего рукой...
Тишина...
Все игроки, оцепенев, смотрели вверх, никто не обращал внимания на
меня, такого великолепного игрока, ровно никакого внимания. Тишина и
ожидание.
Раздался наконец низкий рычащий звук. Я взглянул на небо, прикрывая
глаза рукой и прижав мяч к туловищу. В небе появился патрульный корабль
хруффов; его серебряный контур напоминал старинный дирижабль, пльшущий среди
облаков, ощетинившийся жерлами орудий. Пушки, стреляющие молниями, орудия
богов. Нам говорили, что эти корабли идут на антигравитационной тяге, что,
по законам нашей физики, абсолютно невозможно.
В те дни происходило много невероятного, противоречащего нашей логике и
нашим знаниям. Тогда мы еще не знали о существовании поппитов и расы господ,
а видели только всемогущих, смертельно опасных хруффов.
К действительности меня вернули разглагольствования Марша о старом
добром времени, о футбольных поединках. Разговор, вернее монолог, становился
с каждой выпитой кружкой все громче и громче. Ну что, Марш Донаван,
счастливчик всех времен и народов, самый удачливый из нас, у тебя какие-то
проблемы?
Дэви не обращал на него никакого внимания и неотрывно смотрел на меня.
Наконец, положив руку на мои играющие под кожей мускулы, он заговорил:
- Боже, как я скучал по тебе, Ати. Как мне хотелось тоже пройти в эту
военную школу! Я всегда мечтал быть рядом с тобой.
Мне пришлось сказать ему, что тоже очень хотел бы находиться рядом с
ним, участвовать вместе в войнах, перелетая с планеты на планету. Говоря
это, я прекрасно знал, что те нагрузки слабое сердце друга не выдержало бы и
сейчас меня бы мучали тоскливые воспоминания о старом, давно умершем
приятеле. Зато, как здорово видеть его сейчас рядом живым и прекрасно себя
чувствующим.
Незаметно шло время, и вот уже минуты превратились в часы. Музыканты
закончили отдыхать и вернулись к своим обязанностям. Они начали наигрывать
незнакомую мне мелодию, что-то ужасно скрипучее и непонятное, затем я узнал
"Юную любовь" - хит весны 2159 года, последней перед Вторжением. Тогда ее
пела худенькая, бронзоволосая девушка, но у нее это получалось ничуть не
лучше, чем у пожилой чернокожей матроны, исполнявшей ее сейчас.
На наш стол упала тень, затмившая желтый свет керосиновой лампы,
заставившая Марша мгновенно замолчать. Дэви выпрямился в кресле, глядя через
мое плечо, и замер в ожидании. Я знал: они все ждали именно ее. Лэнк не мог
просто так захватить меня с собой попить пива. Я повернулся.
Она была по-прежнему высока. Густые, волнистые волосы были все еще