"Сергей Алексеевич Баруздин. Повторение пройденного (Роман)" - читать интересную книгу автора

старался представить себе это и не мог. Сосны, шишки, иголки, камни, море,
и вдруг - убили...
Наверно, его сейчас там хоронят. Хоронят, как героя, с военным
оркестром и салютом. А Наташа - его дочь. Дочь настоящего героя!
Боре Скворцову - хорошо! Его отец тоже герой, он вернется с медалью
"За отвагу". И полковнику из третьего подъезда хорошо!
А что я! И сам ничто, и отец у меня самый обыкновенный служащий.
Занимается какими-то там мотопомпами. И еще обезвоживанием торфа. И
нарядами на спецодежду...
Правда, мой отец летом был на сборах комсостава. Мы с матерью ездили
к нему по выходным в лагерь, в Покровское-Стрешнево, и я очень гордился,
что отец в форме, что в петлицах у него шпалы, как у настоящего
военного...


Ночью, во сне, я взял ее за руку. Я никогда еще не держал так долго
ее руку - маленькую, теплую, с длинными пальцами. Когда мы здоровались и
прощались, это были секунды. А сейчас - не отпустил. Нагнулся, кажется
неловко, и поцеловал ее в лоб.
"А еще?" - попросила она.
И я снова поцеловал ее.
"А еще! А еще!"
Мне хотелось, чтоб было так.
Она плакала, а может быть, смеялась и повторяла:
"Так нечестно! Нечестно! Я же первая тебя спросила!"
Теперь она меня целовала в губы.
"А еще! А еще!" - просил я.
Вдруг я почувствовал, что она действительно плачет.
"Не надо, Наташ! Не надо!"
Но она плакала и бормотала:
"Нечестно! Нечестно! А я и не знала, что так кончаются войны..."


ГОД 1941-й

Воскресенье - выходной день. И вообще хороший день. Мы уезжали в
пионерский лагерь. Уезжали весьма кстати. В Москве уже было жарко и душно,
да и школьный год давно закончился. Я изнывал от безделья.
Мы уезжали в восемь утра с Белорусского вокзала. Уезжали без
оркестров и прочих почестей, с которыми отбывали обычно пионеры. У нас не
было даже особого поезда, а так просто - два вагона в составе Москва -
Смоленск. Матери, отцы, бабушки и дедушки провожали нас, стоя на
платформе, словно мы были рядовыми отъезжающими.
Да и лагерь наш не походил на обычный пионерский лагерь. Как сказала
моя мать, это был лагерь какого-то санаторного типа для таких тощих и
бледных существ, как я.
Прежде я никогда не бывал в пионерских лагерях. Маленьким отправлялся
с детским садом на дачу, но этого я почти не помню. А потом, когда учился
в первом классе, родители снимали дачу в Ильинке, кажется, а потом...
Потом мы ездили по разным деревням - снимали комнаты. Месяц со мной