"Сергей Алексеевич Баруздин. Речка Воря" - читать интересную книгу автора

весенним воздухом, и зеленью, и подсыхающей землей. Пахнет вкусно,
дурманяще, как в магазине Резинотреста.
А, так это дома пахнут - они покрашены! И стены, и рамы окон, и
двери, и номерные знаки над воротами и подъездами, и указатели улиц на
углах - все покрашено. Как же она не поняла сразу!
Они идут со Славой по Маросейке. Слава не в шинели и не в
гимнастерке, а в сером костюме. Ей нравится этот цвет - скромный и
красивый. Отец любил такой. Слава молодец, что он сейчас именно в сером
костюме.
"Слава, почему так много людей?" - спрашивает она.
Люди, люди, люди. На тротуарах, на перекрестках, в окнах трамваев и
домов. Очень много людей.
Он молчит, и она продолжает:
"А там, помнишь, перед Юхновом, когда деревню брали, нас было очень
мало?"
"Так там, Варюша, фронт большой был, - вдруг оживляется Слава. - А
тут что - одна улица!"
Они проходят мимо сберкассы и керосиновой лавки.
"Я потом сбегаю, - говорит она. - Керосин надо купить. А когда мы
поедем на твою речку Ворю? Помнишь, обещал?"
"В первый выходной и поедем! Там хорошо сейчас".
Кончается Маросейка, начинается Покровка.
"Мы куда пойдем - ко мне или к тебе, на Бабушкин?" - спрашивает она.
Ей уже слышится, как на Елоховском соборе гремят колокола - красиво,
величественно, кажется, на весь мир, и сразу же на всех домах взметнулись
флаги - красные флаги с золотыми, как буквы на памятнике героям Плевны,
наконечниками. Флаги трепещут в весеннем воздухе, а золотые наконечники
горят на солнце. Не поймешь, где солнце, где золотые наконечники, где
наконечники, где золотое солнце.
"Это что? Не победа?"
"Конечно, победа, Варюша! - говорит Слава. - А пойдем мы не к тебе и
не ко мне, а к нам! Чуть подальше, правда, но зато..."
"Как это - "к нам"?"
"А дом нам с тобой отгрохали - это чепуха? Отличный дом рядом с
кинотеатром имени Третьего Интернационала. Третий подъезд, четвертый этаж.
Разве забыла?"
Кажется, она забыла. Наверно, потому, что сейчас ей очень хочется
показаться Славе хорошей хозяйкой. И она думает только об этом. А то, что
у них свой дом, - это хорошо.
Они идут дальше. У Покровских ворот она говорит:
"А вот и мой дом!"
"Знаю", - отвечает Слава.
"А вот наша "Аврора", - продолжает она.
"Я сюда тоже бегал, давно, в детстве", - говорит Слава.
За Земляным валом он продолжает:
"А вот и мой дом. Только в нем никого нет. Отец ведь с матерью у меня
умерли, а тетку в войну на улице убило осколком. Как раз тут, у церкви..."
В скверике у памятника Бауману опять много солнца и детей. Но скверик
маленький, и детям не хватает места. На тротуарах возле Новорязанской -
дети. На тротуаре возле Елоховского собора - дети. И чуть дальше, около их