"Сергей Алексеевич Баруздин. Речка Воря" - читать интересную книгу автора

северо-восточной окраинах деревни. Не знал...
Попав на окраину деревни, они тоже вступили в бой. И младший
лейтенант, и она, рядовая Варя, и все другие, начиная от командира
батальона и кончая поварами, были в этом бою пехотой.
Немцы подготовили деревню для упорной обороны. Наши прошли
противотанковые рвы, уж раз батальону не придавались танки. Прошли, как
проходит пехота.
Немцы били по ним из противотанковых орудий, но пехота - не танки, и
наши подавили их.
Немцы заминировали подходы к деревне противотанковыми минами, но для
пехоты это не помеха, и наши прошли через заминированные участки.
К ночи деревня была взята. В ней ничего не горело. Гореть было
нечему - дома разрушены и спалены еще в прошлом году, а, кроме траншей,
дзотов, дотов и блиндажей в три-четыре наката, немцы ничего не строили.
В деревне не было ни одного жителя - кто ушел сам, кого угнали в
Германию, кого расстреляли. И только глубокой ночью на улице появилась
девочка не девочка, женщина не женщина, а так, что-то растерзанное,
лохматое, с припухлым животом. Она пришла из соседнего села и долго,
надрывно приставала к каждому:
- А у меня немчик родится! Маленький такой, тепленький, с глазками,
как бусинки, немчик! Это плохо, да? А почему плохо? Мы в школе когда-то
учили: "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!.." А Генрих - рабочий,
правда, рабочий! Вы не подумайте, что он - фашист. Он сам мне говорил...
Остатки батальона разместились в немецких блиндажах. Измотанным за
эти дни людям дали отдых. Варя готовилась принимать раненых, но начальство
решило иначе.
- "Небо"! "Небо"! Я - "Береза"! Я - "Береза"! Слушаю! Передаю трубку
Третьему...
- Бойко работаешь, - говорил ей напарник, полковой связист, будто
издеваясь.
- Как могу, а что?
Ей было некогда, и все же она все время почему-то вспоминала Славу. И
даже когда кричала в трубку: "Небо"! "Небо"! Я - "Береза"! - думала о нем.
И ей казалось, что она кричит: "Слава! Слава! Я - Варя! Ты слышишь меня?"
Интересно, какой он все-таки, Слава? Наверно, умный! Наверно. Ведь до
войны он уже учился в энергетическом институте, а это ужасно трудно. Она
бы никогда не смогла.
И все же какой? Наверно, не очень красивый? Наверно. Курносый, с
рябинками на лице, с выгоревшими волосами и ростом лишь чуть выше ее, а
может быть, и не выше совсем. Если бы она на каблуках была, то, пожалуй, с
ним сравнялась. Но он все равно симпатичный - лицо доброе, и глаза, руки с
пухлыми короткими пальцами.
И все-таки какой? Наверно, смелый? Наверно. Она видела в бою. А ведь
он с сорок первого на войне и даже после ранения не ушел лечиться. В сорок
первом он выходил из окружения, трое суток шел - вышел.
И все же какой?
- "Небо"! "Небо"! Я - "Береза"! Слушаю...
Славу она не видела всю ночь, пока не сменилась их пара. И даже чуть
позже: ждали напарника, вышедшего на прорыв линии...
- А я думал, ты спишь, - сказал Слава, когда они встретились.