"Сергей Алексеевич Баруздин. Она такая " - читать интересную книгу автора

Часы там, правда, неудобные, все когда она работает...
Леля любит дядю Гришу за все за это, и когда она бежит с бельем по
подъездам и появляется с бельем назад, он не торопит ее, не ворчит, если она
задержалась на минутку, а такое случается, хотя она и понимает, сама
торопится: ее ждут машина и дядя Гриша.
И вот Леля задержалась. Дольше обычного задержалась, прекрасно понимая
это, отсчитывая каждую лишнюю минуту, и все равно она не могла поступить
иначе. И когда выбежала из двести седьмой квартиры, опрометью летела по
лестнице с четвертого этажа, и ей хотелось кричать от радости и извиняться
одновременно перед дядей Гришей, потому что она ждала, что он ее обругает. И
еще она думала, что если он будет ее ругать, то она скажет ему и он все
поймет.
Леля открыла дверцу машины, взмыленная и непохожая на себя, и дядя
Гриша отложил на сиденье газету и спросил, как всегда:
- Тронулись?
Тогда Леля успокоилась, и стихла, и как бы пришла в обычное состояние
свое. Она раскрыла записную книжку и назвала следующий адрес.
- Знаю, ты же мне говорила, - сказал дядя Гриша. - Между прочим, когда
моя Надя...
Леля уже не слушала, что говорил дядя Гриша, потому что она знала
заранее, о чем он.
Пока они выезжали из лабиринта двора, затем за ворота, на улицу и
дальше по знакомому маршруту в следующие ворота и опять налево, направо,
направо, налево к очередному нужному подъезду, она все думала: что же
произошло?
Минуту назад она готова была сказать, крикнуть дяде Грише:
- А я...
Но она не сказала, и правильно не сказала, а что же все-таки произошло?
Может, и ничего?
Спросила вдруг:
- Дядя Гриша, а сколько вам лет?
- Сто, - буркнул дядя Гриша. - А что ты спрашиваешь?
- Нет, в самом деле?
- Много, сорок четвертый разменял.
- А он молодой, - неожиданно сказала Леля.
- Кто "он"?
- Так, - спохватилась она. - Никто...
- Счастливый, - сказал дядя Гриша. - Еще хлебнет горя! Все впереди!
Нет, в самом деле, если думать спокойно, то ничего особенного.
Просто Леля поднялась на четвертый этаж в двести седьмую квартиру,
которую не любила заранее. Она, эта квартира, как раз из тех, которые
подводят даже после предварительных телефонных звонков. И здесь не раз было
так, а кому охота таскать зазря вверх-вниз пачку белья, тяжелую пачку, а
потом опять приезжать, искать клиента. И главное: сами вызывают, а дома не
оказываются. Ну ладно с чистым. А грязное? Сами хотели сдать. И вот и не
сдали. Придется еще раз вызывать ее, а у Лели и так полно работы. Как же ее
фамилия, старушки такой? Леля перебирала в памяти знакомые фамилии и уже
нажала кнопку звонка, когда вспомнила: Никандрова.
Она еще как-то о чем-то с ней говорила.
Но на сей раз ей открыла дверь не старушка.