"Александр Барышников "Клад Соловья-Разбойника" (Историко-приключенческий сериал)" - читать интересную книгу автора

Все взоры разом устремились на высокого, плечистого Бажена, лицо
которого осветилось улыбкой счастья, и на повторе он громче всех крикнул:
- ... красную девицу Улиту!
Да и каждый старался сказать погромче заветное имя, чтоб услышал его
выбранный сердцем человек. Один только Микула промолчал в этом месте
общего речитатива, потому как сердце его еще не сделало своего выбора, а
озорничать, говорить неправду перед ликом всемогущего божества было
непростительным святотатством. На какое-то время Микуле стало неловко и
неуютно, как неловко и неуютно бывает ребенку среди взрослых, занятых
важным взрослым делом. Он невольно опустил голову, уперев взгляд в землю,
и в тот же миг с противоположной стороны хоровода прилетело вдруг негромко
произнесенное имя его.
Микула резко вскинулся и изумленно оглядел стоящих напротив девушек.
Они стояли лицом в хоровод, спиной к Солнцу, глаза их были в тени и,
похоже, ни одна из них не смотрела на Микулу. Почудилось - разочарованно и
одновременно с облегчением подумал он. Но девичий голос угольком тлел в
душе его, и от этого уголька затеплилось и стало неотвратимо разгораться
сладостное предчувствие какой-то новой жизни, незнакомой радости и еще не
бывалого счастья.
А Улита-хороводница, положив на землю крашеное яйцо и маленький круглый
каравай, запела сильным чистым голосом:
Весна-красна!
На чем пришла?
На чем приехала?
Все подхватили песню, и хоровод двинулся по кругу.


Светобор

С детства знакомые звуки и запахи убаюкивающим облаком обволакивали
Светобора. Напряжение бурной, колготной жизни незаметно отпускало душу, и
она тихонько млела в благословенном покое родительского дома. Но сон не
шел. Стоило закрыть глаза, и тотчас стремительно убегала назад земля с
пучками прошлогодней травы, вилась перед лицом черная грива коня, мелькали
прутья придорожных кустов и стволы деревьев. Откуда-то сбоку выплывали
потускневшие от долгого житья глаза отца, глухо звучал его голос, и снова
дорога, и бесконечное трепыханье черной гривы, и кусты, и деревья, и синий
окоем впереди:
Старый Путило свесил с полатей бороду, негромко кашлянул.
- Не спится, сынок? - спросил участливо. Светобор потянулся всем своим
сильным, гибким телом, резко вскинулся и сел, привалившись широкой спиной
к выглаженным временем бревнам стены.
- Отвык, небось, на лавке почивать? - хохотнул старик.
Светобор молчал, сторожко прислушиваясь к звукам ночи.
- Али дума какая? - не унимался отец. - Поведай, легче станет.
- Пожалуй, - согласился Светобор. Здесь, в родных стенах, помнивших его
дитем, рядом с отцом, единственным родным человеком, он почувствовал себя
ребенком, который при всяком затруднении бежит к старшим и надеется найти
у них понимание и поддержку.
- Полгода ведь не виделись, - словно жаловался Путило. Он и вправду