"Мария Барышева. Мутные воды дельты" - читать интересную книгу автора

Веньке наплевать на драку, на все, если ему наплевать на всех нас, то это
сделаю я. Но моей решительности хватает ненадолго: меня пару раз окунают в
воду с головой, потом локоть Гарьки сильно бьет меня в нос, и я теряю
интерес к драке, и отплываю в сторону. Мне очень больно, из носа сильно идет
кровь и клубится в воде алым облачком. Венька уже вынырнул и смотрит на меня
зло.
- Сам виноват! - бросает он. - Я... - он вдруг обрывает сам себя,
уставясь на воду неподалеку от меня, и удивленно-испуганно, как-то совсем не
своим голосом спрашивает:
- А это что такое?
И в этот момент вода возле дерущихся словно взрывается, и в воздух
взметывается что-то огромное, темное, похожее на гигантское бревно, но
только у бревен не бывает хвостов и бревна не бывают такими гладкими и
живыми. Несмотря на толщину, оно удивительно легко и быстро изгибается и,
словно хлыст, ударяет в то место, где застыли Антоха и Гарька. Я слышу
душераздирающий крик, потом страшной силы удар о воду, словно с огромной
высоты упала здоровенная доска, и еще какой-то странный щелчок. В туче
брызг, подмяв под себя моих друзей, склизкое бревно, вильнув мощным
хвостом - теперь я действительно вижу, что это хвост, уходит под воду, но не
глубоко. Я вижу его. Я все время вижу его. Оно не меньше пяти метров в
длину, и я, окаменев, смотрю, как оно описывает под водой петлю,
разворачиваясь, и над тем местом идет небольшая волна. Гарька и Антоха,
раскинув руки, расслабленно качаются на воде, в которой, набирая густоту,
клубится красное, расплескиваемое волнующейся желтой водой, и для меня это
происходит медленно, очень медленно - еще никогда ничего в моей жизни не
происходило так медленно, словно время вообще умерло. Голова у Гарьки как-то
странно вывернута, и глаза смотрят на меня и в то же время куда-то вверх,
хотя лежит он на животе. Смотрят неотрывно и настойчиво, как будто Гарька
собирается сказать мне что-то очень важное, но никак не может вспомнить, что
именно. А потом рядом с ним вдруг распахивается пещера - точь в точь, как на
страшном плакатике возле лестницы, где в волнах тонет нарисованный мальчик,
но сейчас мальчик не нарисованный - все взаправду. В этой пещере без труда
поместится взрослый мужчина, мне кажется, что в ней поместится даже весь
мир. Нечто хватает Гарьку за бок, как щенок хватает домашний тапочек. Я
успеваю заметить длинные желтоватые усы и бледно-желтый, ничего не
выражающий тусклый глаз, а потом оно уходит в глубину и уносит Гарьку с
собой, и мутная вода заливает его глаза, с хлюпаньем всасывается в раскрытый
рот, и Гарька исчезает, качнув рукой с растопыренными пальцами, словно на
прощание.
Кажется я заорал. Не помню.
А потом я полетел - куда-то очень далеко, и все вдруг превратилось в
белый, пушистый, звенящий туман, и я летел все дальше и дальше и, наверное,
улетел бы навсегда, но тут кто-то от души ударил меня по лицу, задев
ушибленный нос, и я мгновенно вернулся в реальный мир и увидел перекошенное
от ужаса лицо Веньки с подергивающимися, точно от сильной боли, сизыми
губами.
- Ты видел?! - шепчу я и вцепляюсь ему в плечи. - Ты видел?! Ты
видел?! - я уже кричу тонким девчачьим голосом. - Ты видел?!
- Пусти, а то еще врежу! - отвечает он мне таким же голосом. - Поплыли!
Быстро! Плывем отсюда!