"Керт Басьек. Исповедь (Сб. Кровь? Горячая!")" - читать интересную книгу автора

губу и посмотрела мне прямо в глаза - решительно и непреклонно. Я уже
понял, чего мне ждать. Так уже было не раз.
- Кейт, не надо...
Но она уже распахнула шубку. На ней больше не было ничего, даже
белья. И я знал, что именно так и будет. Ее тело матово поблескивало в
тусклом приглушенном свете, но я видел не просто тело. Я видел, как кровь
переливается под ее теплой кожей, и мне безумно хотелось провести пальцами
вдоль хрупких вен. Дразнящая кровь приливала к ее увлажненному лону,
затвердевшим соскам, чуть припухшим губам. От нее исходила волна пьянящего
жара, которому я был не в силах противиться. Я уже понял, что не удержусь.
Все благие намерения пошли прахом, и жажда разлилась алым туманом, который
окутал весь мир.
Она, наверное, что-то такое заметила. Я безотчетно шагнул ей
навстречу. Она хрипло вскрикнула и упала мне на грудь. Обхватила меня за
шею и прижалась ко мне всем телом. Я уткнулся лицом ей в горло, забывшись
в могучем ритме кровавых токов в ее трепещущей яремной вене. Сейчас,
сейчас я выпущу зубы... Неимоверным усилием воли я взял себя в руки и
вместо того, чтобы легко прокусить тонкую кожу, стал впивать ее вкус
языком и губами. Солоноватый и пряный пот и тонкий аромат ее духов
закружили мне голову и на мгновение заглушили неодолимый зов крови.
Она легонько укусила меня за ухо и чуть отстранилась.
- Ну что, - хрипло проговорила она, глядя мне прямо в глаза. - Ты
меня пригласишь войти, или мы так и будем стоять в коридоре?
Когда мы вошли в квартиру, она сбросила шубку на пол и направилась
прямиком в спальню. Я представил себе холодный и горький вкус плазмы из
холодильника, представил свой темный встроенный шкаф, где висели меха и
кожаные куртки (гроба у меня нет и не было никогда; я всегда считал это
пижонством). Я подумал о технике самоконтроля, о дыхательных упражнениях
йогов, о самовнушении и о самом банальном, но иногда очень действенном
способе продержаться до рассвета и все-таки выпутаться из затруднительного
положения - стиснуть зубы и терпеть.
- Зачем ты так делаешь, Кейт? Зачем ты так унижаешься? Ты умная,
взрослая женщина.., адвокат. У тебя своя жизнь, интересная и насыщенная. У
тебя очень хороший муж, который любит тебя без памяти. У тебя дети, в
конце концов. Господи, как же ты не понимаешь... - Имя Господа нашего
оцарапало мне гортань, как осколки битого стекла. Но мне нужна была эта
боль. Все что угодно, лишь бы освободиться от этой кровавой мути. - Если
ты сама себя не уважаешь, то подумай хотя бы о них.
- Да пошли они все, - отмахнулась она, и ее глаза вспыхнули жестоким
неукротимым огнем. - Мне не нужен никто, кроме тебя. И ты меня тоже
хочешь.., и ты это знаешь!
Да, это правда. Мы познакомились в университете, когда Кейт уже
встречалась с Тимом. Я влюбился в нее с первого взгляда. Ей это льстило,
но ко мне она не испытывала ничего, кроме дружеских чувств, - по крайней
мере когда я был живым. Мы стали друзьями, все трое, и я смирился с таким
положением вещей. Но потом я совершил ошибку. Я решил, что могу с ними
общаться и после смерти - что моя новая вампирская сущность не имеет
значения. Когда же я понял, что я делаю с ней - что я делаю с ними обоими,
- было уже слишком поздно. Я был в ужасе. Я попытался вообще исчезнуть из
их жизни, но это не помогло. Мы слишком долго общались, мы были