"Александр Башкуев. Храмовник" - читать интересную книгу автора

она в доме великого гешефтмахера средь богатства и роскоши...
Я оставляю жене все Права на доходы мои от городских сукновален и доли
в торговых делах Исаака из Валансьенна, а мой отец и старшие братья дали
согласие, что все это - деньги моих сына, иль доченьки. Сам кюре объявил,
что обидеть Паломника - Святотатство. А реббе кивнул, шепнув тестю про то,
что Ребекка моя теперь тоже должна соблюдать десятину и вносить свою лепту.
На улице слышен топот множества ног. Это люди мои в боевом облачении
торопятся к возведенной мной церкви. Пора.
Я медленно встаю из постели, Ревекка поднимается следом. Мы молча
помогаем друг другу одеться. К чему слова? Все уже было сказано и выплакано,
и замолено поцелуями много раз...
Я дал мою Клятву. Я Спас мою матушку. Я Верю в сие. Я Обязан теперь
Идти Защищать Гроб Господень. Жена моя Верит в Храм. Я - в Божью Волю и то,
что за все надо платить. Я не Хочу уезжать. Я Люблю жену и моего еще не
родившегося ребеночка. Но я - ОБЕЩАЛ.
И я - Рыцарь. А Рыцарское Слово - дороже всего. Я Верю в сие...

Когда я вышел на улицу и мне подали моего коня, люди плакали, женщины
крестили меня, а мужики снимали шапки свои, истово крестились, били поклоны
мне вслед и кричали:
- "Удачи вам, Граф! Помолитесь за нас перед Гробом Господним! Да
ниспошлет Бог Удачу Вам и всем НАШИМ!"
Отряд мой уже собрался на площади перед церковью. Прибыли епископы из
Намюра и Монса, а из кафедральной церкви Шарлеруа принесли "мироточивую и
нерукотворную Богородицу". Люди мои по очереди вставали на колени и
причащались пред ней, чтоб Матерь Божия даровала всем нам Святость и Чистоту
наших помыслов.
У врат церкви стоял мой отец, моя милая матушка и старшие братья. Мама
расплакалась, облобызала меня, братья с чувством били меня по плечам и
обнимались со мной на прощание. Каждая из знатных семей по негласному мнению
обязана отправить одного из мужчин в Палестину. Только вот... Не
возвращается назад почти что - никто. Поэтому братья мои столь крепко
обнимали меня и невольно шептали, виновато пряча глаза:
- "Ты... Не думай. Ты - не волнуйся. Дите твое унаследует все твое
состояние до последнего су! Спасибо тебе, Александер!"
Последним подошел мой отец. Он был совсем крохою, когда дед оставил
его, уходя в Землю Обетованную. Поэтому отец с чувством Благословил меня на
Правое дело и, роняя слезу, громко вымолвил:
- "Я сам вырос без батюшки и знаю... Ни о чем не тревожься, не думай.
Сын твой вырастет самым любимым из моих сыновей. Не внуков, но - сыновей.
Меня самого твой прапрадед растил вместо сына. Обещаю тебе отплатить Долг
перед дедом - сторицей"!
При словах сиих снова весело запели колокола, бабы взвыли, провожая
своих мужиков, нагнанные священники, да всякие служки запели, перекрикивая
их "Аллилуйя!", "Осанна!" и "Славься Господи!"
По отрядам прошелестела команда и люди мои, грохоча сапогами,
потянулись долгой, неспешной рекой вниз под горку, - к мостам через Шельду
- на восток вглубь родимой Германии. Зазвенели, зажурчали колесами, да
зазвякали бесконечные подводы с рыцарскими доспехами - пару лет им
предстоит ехать в пыли бесконечных дорог, пока люди мои не наденут их в