"Николай Басов. Темные папки (Дело 01 - 04)" - читать интересную книгу автора

- Ты, дурень, вперед землю не сваливай. Мы же в засаде.
- Тут, куда ни плюнь, везде земля, и не видно, где сидим.
- Я и говорю, дурень. Свежую землю только вблизи не видно, а если они
поедут, издаля им нарисуется, как на картинке.
Гостюжный раздавал патроны. Проходя мимо него Рыжов приказал:
- Ты раздавай с умом, чтобы на другой бой хватило.
- Знаю, - отозвался Гостюжный и послал Шепотинника отнимать у кого-то
лишние обоймы.
Это будет получше, чем говорить перед людьми любую речь, подумал Рыжов.
Когда я думаю о следующем бое, они сразу начинают верить. А с верой в этот
второй бой они не сломаются.
Только вот Борсина... Ходила, странно смотрела на мужиков, одному
мальцу, невесть как затесавшемуся в эскадрон, в целом, обстрелянный,
опытный, посоветовала:
- Ты не крепись, парень. Чуть что - ложись, пусть мужики воюют.
Табунов на нее сразу набросился:
- Прекратить пораженческую пропаганду.
- Это вы во всем пропаганду видите, - спокойно отозвалась Борсина. - А
я просто разговариваю.
К пулемету Рыжов поставил Николу Рязанцева, у него руки не дрожали,
когда он за рукояти пулемет держал. На этой вот взрыхленной земле это было
важно.
В целом все получалось неплохо, Рыжов даже отошел шагов на триста,
посмотрел, людей было почти не видно, но им зато видно было все. Они это
тоже поняли, сообразили, что командир бой выстраивает. Половина из них даже
прицелилась в него, ладно, подумал Рыжов, пусть планку выставят, триста
шагов - это все же два деления, хотя я буду ждать до нуля.
Вернулся, постоял, еще разок снизу оценил - нет, быстро, даже если
Каблуков своих в атаку бросит, им на этот склон не забраться. Хорошо бы они
действительно с юга пришли, тогда у них шансов нет. Хотя, если банда через
верх холмов дернет, тогда эскадрон его сомнут, и уже у них шансов не будет.
До коней отсюда не добежишь, шашками возьмут - и все.
А Гуляев, хоть и должен сообразить, как младший командир, когда коней к
своим гнать, может опоздать... Нет, надо на что-то решаться, и пусть все
будет, как он с самого начала задумал. А теперь нужно речь говорить.
- Красные бойцы, - заорал Рыжов, - слушай сюда! - Уже спокойней.
Совершенно спокойно. - Ночью не курить, костров не палить. Стрелять только
после меня. Повторяю, первый выстрел мой. Если у кого терпежа не хватит -
самолично рожу начищу.
Гогот, мужики оценили. Но кто-то смеяется нервно, визгливо. Это плохо.
- Затаиться так, чтобы на вас тушканы запрыгивали. Молчать, как в
дозоре. Тут мы сидим не просто, а со смыслом.
- Смысл, командир, будет, когда потом их сапоги подтибрим.
- Это кто такой веселый? Ага, Тулубеев, тебе сапоги достанутся, тебя
над похоронной командой назначу, чтобы их зарыть, тогда и подтибришь.
- Договорено, - согласился Толубеев.
Все же струсоват он, но зато по нему настрой эскадрона можно мерять,
другие-то покрепче.
- Раздвигин, кто тебе винтовку отдал?
- Это не винтовка, командир, а карабин. Я для него две обоймы выпросил.