"Николай Басов. Темные папки (Дело 01 - 04)" - читать интересную книгу автора

совпало с догадкой.
Когда подъехали и расположились, вперед двинулся Рыжов, комиссар,
верный Шепотинник и почему-то Раздвигин. Рыжов спросил его:
- Вы решили с нами?
- Кумульчу я знаю, видел прошлой осенью. Будет лучше, если он меня
вспомнит, я у него мясо выменивал.
- Ишь, поиски затеял, а мясо выменивал, - словно это было обвинение,
пробормотал Табунов.
- Тут больше ничего другого и нет, - вздумал оправдываться Раздвигин,
слегка растерянно. - Если что-то другое выменивать, так для этого на казачьи
хутора пришлось бы идти.
Когда из одной юрты вышел высокий, пожилой, но кряжистый, с совершенно
седой бородой казах, Рыжов ему сразу сказал:
- Ассалям, Кумульча-бабай.
Тот важно кивнул.
- У тебя, я слышал, есть русская женщина. Мы приехали за ней.
- Женщина есть, - Кумульча, если это был он, подумал. - Но она давно у
нас живет, зимой много еды на нее ушло.
Это было почти деловое предложение. Помощь - помощью, но оставаться
внакладе за спасение кого бы то ни было, пусть даже и женщины, а может быть,
именно женщины, бабай не соглашался. Или тут было что-то еще, чего Рыжов
пока не понимал.
- Я дам тебе проса, гречки и немного солдатского самосада. - Рыжов
подумал, что очень удачно получилось, что у него осталось еще это чертово
одеяло, которое он предлагал пастуху, и от которого тот отказался.
Одеяло это давно мучило его, слишком это была барская штучка, его в
доме, который они заняли в Калачинске, нашел Шепотинник, и зачем-то приволок
командиру. Что с ним делать Рыжов до вчерашнего дня не знал.
- Кашу я возьму, а самосад не нужен. Что-нибудь еще дай.
- Дам одеяло, чтобы твои дети ночами не мерзли.
- Разве они мерзнут? - Кумульчу даже развеселило такое предположение.
Но вдруг откуда-то появилась одна маленькая, как ребенок, женщина, она
что-то резковато высказала, и тут же пропала за пологом юрты. - Ладно, давай
одеяло. И патроны дай, мне против волков нужно.
У всех у них одна байка про волков, подумал Рыжов. Но вынужден был
согласиться.
- Дам тридцать штук, больше не проси.
После этого он обернулся к Шепотиннику, и попросил того проследить, как
казахам выдадут пшено, не слишком много, и лишь чуть побольше гречихи, но и
чтобы они не сердились. А Шепотинник вдруг приуныл, и стал бормотать, что
командир слишком уж щедрится перед этими, которые и одеяла-то человеческого
не видели... Жалеет он, что ли, задался вопросом Рыжов, но Табунов довольно
резонно и веско перебил его размышления:
- Где она?
- В крайней юрте, сами идите, - отозвался Кумульча, - я должен патроны
считать.
Втроем, с неотстающим Раздвигиным они дошли до крайней юрты и вошли.
Причем по степному этикету Рыжов хотел немного потоптаться у порога, даже
пошуметь, чтобы внутри знали, что сейчас туда чужие войдут, но Табунов был
на такие тонкости не способен. Он просто вошел, как в нормальную армейскую