"Николай Басов. Темные папки (Дело 01 - 04)" - читать интересную книгу авторасовпало с догадкой.
Когда подъехали и расположились, вперед двинулся Рыжов, комиссар, верный Шепотинник и почему-то Раздвигин. Рыжов спросил его: - Вы решили с нами? - Кумульчу я знаю, видел прошлой осенью. Будет лучше, если он меня вспомнит, я у него мясо выменивал. - Ишь, поиски затеял, а мясо выменивал, - словно это было обвинение, пробормотал Табунов. - Тут больше ничего другого и нет, - вздумал оправдываться Раздвигин, слегка растерянно. - Если что-то другое выменивать, так для этого на казачьи хутора пришлось бы идти. Когда из одной юрты вышел высокий, пожилой, но кряжистый, с совершенно седой бородой казах, Рыжов ему сразу сказал: - Ассалям, Кумульча-бабай. Тот важно кивнул. - У тебя, я слышал, есть русская женщина. Мы приехали за ней. - Женщина есть, - Кумульча, если это был он, подумал. - Но она давно у нас живет, зимой много еды на нее ушло. Это было почти деловое предложение. Помощь - помощью, но оставаться внакладе за спасение кого бы то ни было, пусть даже и женщины, а может быть, именно женщины, бабай не соглашался. Или тут было что-то еще, чего Рыжов пока не понимал. - Я дам тебе проса, гречки и немного солдатского самосада. - Рыжов подумал, что очень удачно получилось, что у него осталось еще это чертово одеяло, которое он предлагал пастуху, и от которого тот отказался. доме, который они заняли в Калачинске, нашел Шепотинник, и зачем-то приволок командиру. Что с ним делать Рыжов до вчерашнего дня не знал. - Кашу я возьму, а самосад не нужен. Что-нибудь еще дай. - Дам одеяло, чтобы твои дети ночами не мерзли. - Разве они мерзнут? - Кумульчу даже развеселило такое предположение. Но вдруг откуда-то появилась одна маленькая, как ребенок, женщина, она что-то резковато высказала, и тут же пропала за пологом юрты. - Ладно, давай одеяло. И патроны дай, мне против волков нужно. У всех у них одна байка про волков, подумал Рыжов. Но вынужден был согласиться. - Дам тридцать штук, больше не проси. После этого он обернулся к Шепотиннику, и попросил того проследить, как казахам выдадут пшено, не слишком много, и лишь чуть побольше гречихи, но и чтобы они не сердились. А Шепотинник вдруг приуныл, и стал бормотать, что командир слишком уж щедрится перед этими, которые и одеяла-то человеческого не видели... Жалеет он, что ли, задался вопросом Рыжов, но Табунов довольно резонно и веско перебил его размышления: - Где она? - В крайней юрте, сами идите, - отозвался Кумульча, - я должен патроны считать. Втроем, с неотстающим Раздвигиным они дошли до крайней юрты и вошли. Причем по степному этикету Рыжов хотел немного потоптаться у порога, даже пошуметь, чтобы внутри знали, что сейчас туда чужие войдут, но Табунов был на такие тонкости не способен. Он просто вошел, как в нормальную армейскую |
|
|