"Николай Басов. Темные папки (Дело 01 - 04)" - читать интересную книгу авторадлинную лавку и разложил ложки. Рыжов пересчитал их, оказывается, ординарец
нашел ложку и для пленного Раздвигина. Вот только Табунов ему не верил, на лавку присесть не предложил, а держал стоя перед собой, и разговаривал с ним нахмурившись. Инженер был спокоен, поглядывал на дверь, куда, вероятно, скрылась семья Щавеля, потому что оттуда доносился детский плач и рокочущий бас хозяина, отдавшего власть на своем хуторе бойцам с винтовками. Рыжов снял шинель, в избе было тепло, погрел руки на печке, уселся на лавку. Хозяин на минуту выглянул, тряхнул бородой и уставился на Рыжова во все глаза. Недобрый это был взгляд, но Рыжов к такому привык, да и кто был бы доволен, если бы к нему в дом такая орда закатилась. С этим Щавелем, или как его там, бойцы уже успели переговорить, и получалось, что все верно, в декабре, перед Рождеством, он нашел в степи инженера Раздвигина, истекающего кровью, без коня, и выходил. Потому что тут, в степи, иначе нельзя. Да и человек он оказался, по мнению хозяина, порядочный, даже заплатить пытался за лечение и за постой, отдав свою винтовку и пол-шапки патронов. Винтовка эта Рыжова немного беспокоила, но не слишком. Пускаться без оружия на любые поиски по этим местам, где зимой то и дело откуда-то выскакивали волки, было глупо. А инженер глупым никак не выглядел, умученным, не до конца здоровым - это да, но не глупым. Рыжов еще раз посмотрел на разом замолчавших инженера и комиссара. Они тоже почему-то смотрели на него, словно от него сейчас все и зависело. - Итак, вы искали уголь, - сказал Рыжов. - Когда осенью прошлого года пошла эвакуация, - начал Раздвигин, - от вас, кстати, люди в поездах насмерть замерзали. Я этого не забуду... - При чем тут власть? Люди же замерзали, их по-любому жалко, не заслужили они такого. - Революция без смертей не бывает, понятно тебе? - Я о том, что люди не виноваты, а смерть приняли мучительную. - Раздвигин вдруг всмотрелся в комиссара, глаза его стали ясными и жесткими. - Вот вы когда-нибудь замерзали? Не так, когда просто согреться нечем, а до смерти? Вы - замерзали? А ведь он молодец, решил Рыжов. И не хорохорится, говорит, что думает, хотя знает - расстрелять его можем по одному подозрению, что он белогвардеец переодетый. Табунов смотрел на Раздвигина откровенно зло, ненавидяще, Рыжов и не знал, что этот человек так устроен. Плохо, если он такой, скоро с ним придется поговорить... Армия, это ведь не только люди с оружием, армия ясности и справедливости требует, иначе ничего не выйдет, и бойцы за таким комиссаром не пойдут. - Вы вот что, Раздвигин, - вмешался Рыжов, - вы подсаживайтесь к столу. Будем кашу есть, а то простынет. Раздвигин усаживался неуклюже, тяжело опершись руками о столешницу, усмехнулся, когда увидел, что Рыжов все это заметил. - Рана болит еще, и Щавель меня лечил, и казахи тоже... А все не вылечили. - Если Щавель такой крепкий мужик, почему же его не мобилизовали? - буркнул Табунов, принимаясь, однако, за кашу. - Вы не заметили, а он сухорукий. Еще когда с хунхузами воевали, |
|
|