"Джим Батчер. Могила в подарок ("Досье Дрездена" #3) " - читать интересную книгу автора

Кук-Каунти.
Надеюсь, вы составили себе представление о том, что я называю
нормальным рабочим днем до того, как все летит к чертям собачьим. Так вот,
когда я вырулил "Жучка" на магистраль и до отказа выжал педаль газа, у меня
снова возникло ощущение, что жизнь моя становится слишком уж бурной.


Глава пятая

Мы с Майклом продрались сквозь щель, которую я разорвал в отделяющей
Небывальщину от реальности перемычке. Ощущение было - словно выходишь из
сауны в офис с кондиционированным воздухом, только перемену эту я
чувствовал не кожей. Я ощущал ее мыслями, и эмоциями, и той примитивной,
древней частью меня, что хоронилась в глубине мозга. Я стоял в мире,
отличавшемся от того, в котором жили мы.
Маленький мешочек - скорее, даже кисет - с антипризрачным порошком в
кармане моей ветровки разом сделался ужасно тяжелым, едва не опрокинув меня
набок. Я чертыхнулся. Суть антипризрачного порошка заключается в том, что в
нем присутствует немного сверхъестественного, что он тяжел и инертен,
поэтому при соприкосновении с потусторонней тканью обездвиживает ее. Даже
находясь в туго завязанном мешке, он резко нарушал физические законы
Небывальщины. Стоило бы мне развязать кисет, и порошок прожег бы отверстие
в полу. Поневоле приходилось соблюдать осторожность. Крякнув от натуги, я
достал кисет из кармана. По ощущениям он весил фунтов сорок, не меньше.
Майкл нахмурился.
- Знаете, я как-то не успел спросить: из чего сделан этот порошок?
- Обедненный уран, - ответил я. - Во всяком случае, это основной
ингредиент. Но, конечно, мне пришлось много чего к нему добавить.
Заговоренное железо, базилик, помет...
- Хорошо, хорошо, - поспешно перебил он. - Мне совершенно не
обязательно знать подробности, - он отвернулся от меня, крепко сжимая свой
тяжелый меч. Я поудобнее перехватил свои жезл с посохом и стал рядом с ним,
оглядываясь.
Эта часть Небывальщины напоминала Чикаго, каким он был в конце
девятнадцатого века. Нет, не напоминала, а воспроизводила в точности.
Собственно, она отображала отрывочные воспоминания последних лет жизни
Агаты Хэгглторн. На части столбов светились лампочки Эдисона, в других
фонарях трепетали язычки горящего газа. И те, и другие не освещали почти
ничего кроме самих столбов и их ближайшего окружения. Дома громоздились под
странными углами друг к другу; отдельные части их просто-напросто
отсутствовали. Все - улицы, тротуары, здания - было выполнено из дерева.
- Блин-тарарам, - буркнул я. - Стоит ли удивляться тому, что Чикаго
выгорал дотла. Это не город, а настоящий спичечный коробок!
В тенях копошились крысы, но сама улица оставалась пустой. Щель, что
вела обратно в наш мир, колыхалась в воздухе рваным пятном, и из нее лился
на улицы старого Чикаго стерильный неоновый свет. Воздух вокруг нас
пульсировал и искрился по меньшей мере в дюжине мест - это проецировались в
Небывальщину жизненные силы младенцев из больничной палаты.
- Где она? - негромко спросил Майкл. - Где призрак?
Я медленно повернулся на месте, вглядываясь в тени, и покачал головой.