"Джим Батчер. Воин ("Досье Дрездена")" - читать интересную книгу автора

возможность несколько дней покрутиться вокруг и пролить свет на вещи, чтобы
выяснить, что происходит. Если все окажется пустяком, то никакого вреда от
этого не будет.
- А если не окажется? - требовательно спросила Черити.
Я сдержал волну гнева, которая могла проявиться в моем голосе и
выражении лица, и посмотрел на нее спокойно.
- Не пострадаете ни вы, ни ваши близкие.
Ее глаза вспыхнули, и она кивнула в знак согласия.
- Дорогая, - вздохнул Майкл.
Черити посмотрела на него.
У Майкла, конечно, был на счету убитый дракон, но даже у него есть свой
предел. Он поднял руки в знак капитуляции и произнес обращаясь ко мне:
- Почему бы вам ни подняться в гостевую спальню?
После девяти тишина практически полностью окутала дом семейства
Карпентер. Меня провели в маленькую гостевую комнату, в конце коридора. Это
была швейная мастерская Черити, и она была вся заставлена яркими штабелями
сложенной ткани. Некоторые рулоны были еще упакованы в целлофан, некоторые
уже начаты. В центре комнаты стоял маленький столик со швейной машинкой на
нем, оставшегося вокруг места хватало только на то, чтобы поставить кровать.
Я знал эту комнату. Мне уже приходилось зализывать здесь раны после моих
приключений.
Одна вещь в ней была для меня новой - толстый слой пыли на швейной
машине.
Ха!
Я сел на кровать и огляделся. Это была тихая, теплая, живая маленькая
комната - практически маниакально такой. Буквально все было милым, приятным
и лежащим на своих местах. Мне потребовалось целых шесть или семь секунд,
чтобы понять, что эта комната была убежищем для Черити. Как много дней и
ночей она волновалась за Майкла, делающего буквально говоря, Господь знает
что, против врагов, настолько ужасных, что никто кроме него не смог бы
справиться с ними? Как много раз ее терзали мысли о том, что следующим, кто
переступит порог, будет мрачный отец Фортхилл, вместо мужчины, которого она
любит? Как много часов она провела в этой хорошо освещенной комнате, делая
теплые, мягкие вещи для своей семьи, пока ее муж направлял холодную, сияющую
сталь "Амораккиуса" во тьму?
И теперь на швейной машине лежала пыль.
Майкла почти убили, там, на острове. Ему нанесли вред, из-за травм он
был вынужден отложить в сторону святой Меч, наряду с практически невидимой,
смертельной войной. И он был более счастлив, чем я когда-либо видел. Должно
быть все же - пути Господни неисповедимы.
Другая мысль пришла мне в голову, пока я обдумывал это: Кто бы ни
послал это фото, он не послал их Майклу - он послал их мне. Что если я
подверг Майкла и его семью настоящей опасности, показав им снимки?
Я нахмурился, глядя на эту неунывающую комнату. Слишком много всего
навалилось для бессонного сна.
Я поднялся и прокрался вниз по лестнице для набега на холодильник,
обутый только в носки, и пока я был на кухне, чавкая импровизированным
сэндвичем с ветчиной, я заметил тень, которая мелькнула за темным окном.
У меня было несколько вариантов, но не один не был действительно
вкусным. Я остановился на самом привлекательном. Я повернулся и, прокравшись