"Даг Батчелор. Самый богатый пещерный человек " - читать интересную книгу автора

имя и сообщили все отцу.
Со вздохом я забрался в новый отцовский "Линкольн". По дороге он не
проронил ни слова, но мы оба знали, что находимся в тупике.
Родители обсудили сложившуюся ситуацию.
- Дагу нужна школа, где он мог бы выразить себя, - утверждала мама. - Я
нашла такую: экспериментальная свободная школа в штате Мэн. Она называется
Пайнхиндж. Там исходят из идеи, что дети охотно выучат то, что для них
важно. Ты знаешь, что Даг никогда не будет заниматься тем, что ему
неинтересно. Эта школа словно создана для него!
Мама всегда была готова испробовать новое, и отец, хоть и предпочитал
школы с жесткой дисциплиной, все же дал себя уговорить, ведь его методы тоже
не сработали.


Глава 4

Свободен наконец!

Мама очень радовалась, отправляя меня в Пайнхиндж. - Тебе здесь точно
понравится, Даг! Можешь выбирать любые уроки, здесь нет обязательных
предметов. Можешь изучать что угодно и когда угодно. Это "свободная" школа.
"Звучит неплохо", - подумал я. В действительности школа оказалась еще
более "свободной", чем мы себе представляли. Учителями здесь были
беззаботные хиппи, и в школе было всего три правила, которые все нарушали:
запрещались наркотики, секс и драки.
Общежитие было общее - по желанию парни и девушки могли жить вместе, в
одной комнате. Всего здесь училось около сорока человек от восьми до
восемнадцати лет. Можно было не вставать утром, если не хотелось, не ходить
на занятия, если не было желания, и не кушать, если нет аппетита. Последнее,
кстати, и привело к тому, что школу в конце концов закрыли.
Нам сказали, что мы можем учиться, чему пожелаем. Мы так и поступали:
учились нюхать клей, делать пиво и наркотики. Если хотели, на уроках курили
сигареты или марихуану.
В Пайнхиндже я познакомился с Джейем, парнем из Бруклина, который
посвятил меня в некоторые тонкости краж со взломом. У нас с ним было много
общего. Его мама, как и моя, была еврейкой. Отца убили - он был связан с
мафией. Хотя пятнадцатилетний Джей был довольно смышленым, единственное, что
он мог прочесть, это слово СТОП на дорожном знаке. Говорил он с ужасным
бруклинским акцентом, который даже выходцы из Нью-Йорка понимали с трудом,
и, на мой взгляд, был еще более распущенным, безрассудным и склонным к
самоубийству, чем я. Зимними вечерами он водил меня по заброшенным дачам на
севере штата Мэн и учил, как забираться в дома и где прятать награбленное.
Поскольку на занятия можно было не ходить, в классе мы появлялись очень
редко. Я просто убивал время, общаясь с друзьями и бегая за девушками. Но
уроки физкультуры посещал, особенно когда катались на лыжах. У большинства
из нас был сезонный абонемент на лыжную базу Мт. Абраме, и учителя возили
нас туда трижды в неделю. В тот год я неплохо научился кататься на лыжах. Мы
с Джейем, бывало, курили марихуану, поднимаясь на кресельном подъемнике, а
потом чего только ни вытворяли при спуске с горы! Нас не беспокоило, что так
можно получить травмы или даже разбиться. Я подговаривал его прыгнуть с