"Даг Батчелор. Самый богатый пещерный человек " - читать интересную книгу автора

глупо с их стороны, ведь именно этого мы и хотели!
Прилетев в Нью-Йорк, я и Дэвид вместе с другими пассажирами спустились
по трапу и пошли к терминалу. Но, едва заметив встречающих, перепрыгнули
через заграждения и побежали.
Мы ожидали услышать раздающиеся вдогонку крики или свисток
полицейского, но, похоже, нашего побега никто не заметил. Взяв такси, мы
поехали на север. Счетчик отсчитывал километр за километром.
- Остановите на станции, - попросил я водителя, а Дэвиду шепнул: - Не
отдавать же все деньги за такси. Поездом гораздо дешевле.
- Хорошо, - ответил он, - а куда мы поедем?
- Они подумают, что мы опять подались на юг, - произнес я. - Давай
отправимся на север. Как насчет Хейверстро? Слышал, это неплохой городишко.
Там можно купить туристическое снаряжение и потом уйти в горы.
- Я с тобой, - сказал Дэвид.
Приехав на поезде в Хейверстро, мы купили палатку, спальный мешок и
отправились в горы. Стемнело рано. Сперва мы двигались вдоль дороги, но
потом нам пришлось идти через кладбище.
В детстве меня учили, что Бога нет, жизнь - просто скачок эволюции, и
после смерти ничего нет. Но те же люди говорили, что существует
потусторонний мир - мир духов и привидений. У нас дома иногда проводились
спиритические сеансы, где вызывали души умерших. К тому же я в то время
часто смотрел фильмы ужасов. Все это внушило мне, что тем, кто попадает на
кладбище ночью, да еще в полнолуние, живым оттуда не выбраться. Мне все
время казалось, что оборотень или вампир вот-вот выскочит из земли и убьет
нас.
Тогда я еще не знал, что в Библии сказано: "Живые знают, что умрут, а
мертвые ничего не знают" (Еккл. 9:5), а чуть дальше говорится, что в могиле
нет знания (Еккл. 9:10). Мне также было неизвестно, что Христос сказал:
мертвые будут покоиться в могилах, пока не воскреснут при конце света. Было
очень страшно идти по кладбищу, и я вздохнул с облегчением, когда мы
оказались на приличном расстоянии от могил.
Когда вышла луна, стала видна тропинка, ведущая в горы. Чем выше мы
поднимались, тем глубже становился снег. Мы выросли в городе и не понимали,
что на вершине будет еще больше снега и, кроме того, гораздо холоднее.
Наконец мы добрались до небольшой поляны, и я бросил палатку.
- Кажется, здесь не так уж плохо, - еле дыша сказал я.
- Ага! - согласился Дэвид. - Здесь нас никто не найдет. К тому же я
жутко замерз и с ног валюсь от усталости.
Снег отражал лунный свет, так что мы могли кое-что разглядеть, и
принялись ставить палатку, а обретя "крышу над головой", забеспокоились о
пустых желудках. И хотя пальцы закоченели от холода, нам все же удалось
открыть банку с бобами и разогреть ее на походной горелке.
- Я не буду выключать горелку, - сказал Дэвид, когда мы поели. - Может,
в палатке станет хоть чуть-чуть теплее.
Измученные, мы, не раздеваясь, забрались в спальный мешок, постепенно
согрелись и, невзирая на то, что было очень неудобно, наконец уснули.
А через несколько часов проснулись в луже ледяной воды. Тепло от
горелки и наших тел растопило снег под палаткой, и мы промокли до нитки.
Окоченевшие, Дэвид и я выбрались из спального мешка и уставились друг на
друга. Зубы стучали от холода, а одежда прилипла к телу.