"Герхард Баумрукер. Скандал " - читать интересную книгу автора

и поеду руководителем группы туристов и фотографом куда-нибудь в Мозамбик.
Жить буду в Лоренцо Маркес. Будь на то ваша добрая воля, вы и там не
оставите меня своим вниманием. - Он усмехнулся, давая тем самым понять, что
не уверен в исполнении своего желания.
Некоторое время в комнате царила тишина. Леммляйн удивленно поглядывала
на Клауса и, наконец, чем-то, видимо, довольная, рассмеялась.
Клаус нахмурился.
- Вы смеетесь? Я это дело тщательно обдумал. Вот уже скоро год как я
здесь околачиваюсь и жду, когда же, милостью уважаемого шефа, я снова
появлюсь перед камерой. Хожу кругами вокруг Кротхофа, потому что он вроде бы
мне симпатизирует и ему, видно, все равно, кого из сильных мира сего я
оскорбил в своих передачах. Он обещал мне спокойную, безоблачную жизнь. А
что я получил? Ничего! Нет уж, сыт по горло!
Леммляйн сочувственно внимала ему. Она достала бумажный носовой платок,
вытерла нос и снова засунула платочек за корсаж юбки.
- Вы получили солнечный удар! - констатировала она.
- Заблуждаетесь. Этот пивной бочонок мне уже изрядно надоел. Обещания,
обещания - и ничего, кроме обещаний. Интриги... Готов отдать руку на
отсечение, что без них не обошлось, когда меня вышвырнули. Телевидение...
Помойная яма! Можете мне поверить. Слава Богу, теперь - без меня.
Леммляйн грустно посмотрела на него.
- Вы можете воспользоваться влиянием своего брата Леонгарда, - сказала
она.
- Это невозможно. Я уже примерно месяц не видел брата. Да и неловко
использовать его имя в своих целях. Впрочем, это к делу не относится. Нет, я
завязал. Конец. Еду в Африку.
- А Ева? - спросила Леммляйн.
Ева. Ева Кротхоф была дочерью шефа. Пианистка. Леммляйн могла бы не
упоминать об этом капризном созданье, которое, глядя в ноты, бьет по
клавишам и ловит в свои сети таких простаков, как Клаус. Похоже, у него
ничего не выйдет с Евой Кротхоф.
Клаус пожал плечами.
- Все, что касается Евы, - мое личное дело. К моим служебным делам это
не имеет отношения.
Он снова улыбнулся, и Леммляйн почувствовала легкий укол в сердце.
- Ага, - сказала Леммляйн. И еще раз: - Ага.
Клаус прервал дискуссию:
- Итак, как наши дела? Могу я поговорить с шефом?
Леммляйн взглянула на него, вздохнула и снова превратилась в
исполнительную, до предела занятую, ревностно относящуюся к своему
служебному долгу секретаршу.
- Даже должны, герр Майнинген. Шеф ищет вас, именно вас, уже давно. Я
тоже пробовала вас отыскать. Сейчас доложу, что вы здесь.
Она поднесла телефонную трубку к уху и нажала на кнопку.
- Минуточку, - вмешался Клаус, - а в чем дело?
Леммляйн жестом предложила ему помолчать.
- На наше счастье, он пришел сам, - сказала она в трубку. И после
паузы: - Конечно!
Леммляйн поднялась со стула и одернула свитер. Теперь она была более
привлекательна и знала об этом.