"П.П.Бажов. Собрание сочинений в трех томах. Том первый" - читать интересную книгу автора

такая работа.
- Об этом, - говорит, - не сумлевайтесь, хоть сто, хоть двести рублей
заплачу, лишь бы сходственность с вами была.
- В лице,-отвечает, - сходственность будет, а одежа другая.
Срядились за сто рублей. Танюшка и срок назначила - через месяц. Только
Паротя нет-нет и забежит, будто о заказе узнать, а у самого вовсе не то на
уме. Тоже обахмурило его, а Танюшка ровно и вовсе не замечает. Скажет два-
три слова, и весь разговор. Запивохи-то паротины подсмеиваться над ним
стали:
- Тут-де не отломится. Зря сапоги треплешь! Ну, вот, вышила Танюшка тот
патрет. Глядит Паротя - фу ты, боже мой! да ведь это она самая и есть,
одежой да каменьями изукрашенная! Подает, конечно, три сотенных билета,
только Танюшка два-то не взяла.
- Не привышны, - говорит, - мы подарки-то принимать. Трудами кормимся.
Прибежал Паротя домой, любуется на патрет, а от жены впотай держит.
Пировать меньше стал, в заводское дело вникать мало-мало начал.
Весной приехал на заводы молодой барин. В Полевую прикатил. Народ
согнали, молебен отслужили, и потом в господском доме тонцы-звонцы пошли.
Народу тоже две бочки вина выкатили - помянуть старого, проздравить нового
барина. Затравку, значит, сделали. На это все Турчаниновы мастера были. Как
зальешь господскую чарку десятком своих, так и нивесть какой праздник
покажется, а на поверку выйдет - последние копейки умыл и вовсе ни к чему.
На другой день народ на работу, а в господском дому опять пировля. Да так и
пошло. Поспят сколько да опять за гулянку. Ну, там, на лодках катаются, на
лошадях в лес ездят, на музыках бренчат, да мало ли. А Паротя все время
пьяной. Нарочно к нему барин самых залихватских питухов поставил -
накачивай-де доотказу! Ну, те и стараются новому барину подслужиться.
Паротя хоть пьяной, а чует, к чему дело клонится. Ему перед гостями
неловко. Он и говорит за столом, при всех:
- Это мне безо внимания, что барин Турчанинов хочет у меня жену увезти.
Пущай повезет! Мне такую не надо. У меня вот кто есть! - Да и достает из
кармана тот шелковый патрет. Все так и ахнули, а паротина баба и рот закрыть
не может. Барин тоже въелся глазами-то. Любопытно ему стало.
- Кто такая? - спрашивает.
Паротя, знай, похохатывает:
- Полон стол золота насыпь - и то не скажу!
Ну, а как не скажешь, коли заводские сразу Танюшку признали. Один перед
другим стараются - барину объясняют. Паротина баба руками-ногами:
- Что вы! Что вы! Околесицу этаку городите! Откуда у заводской девки
платье такое да еще каменья дорогие? А патрет этот муж из-за границы привез.
Еще до свадьбы мне показывал. Теперь с пьяных-то глаз, мало ли что сплетет.
Себя скоро помнить не будет. Ишь, опух весь!
Паротя видит, что жене шибко не мило, он и давай чехвостить:
- Страмина ты, страмина! Что ты косоплетки плетешь, барину в глаза
песком бросашь! Какой я тебе патрет показывал? Здесь мне его шили. Та самая
девушка, про которую они вон говорят. Насчет платья лгать не буду - не знаю.
Платье какое хошь надеть можно. А камни у них были. Теперь у тебя в шкапу
заперты. Сама же их купила за две тысячи да надеть не смогла. Видно, не
подходит корове черкасско седло. Весь завод про покупку-то знает!
Барин как услышал про камни, так сейчас же: