"П.П.Бажов. Собрание сочинений в трех томах. Том Второй." - читать интересную книгу автора

Построить-то, точно, построили, да только как последний гвоздь забили,
ночью все и сгорело, и барские верные псы изжарились. Какая в том
причина, настояще сказать не умею, а только на Веселуху показывали. Да
то еще старики говорили: Лугинин этот был какой-то особой барской веры и
от народу скрытничал. Ну, а барская вера, это сдавна примечено, -
завсегда девчонкам да молодухам, которые попригожее, горе-горькое.
Веселухе будто это и не полюбилось, она и не допустила, чтоб новый барин
в ее ложке пакость разводил.
Потом, как завод за казну перешел да придумала чья-то дурова
голова немцев к нам понавезти, опять с Веселухиным ложком поворот вышел.
Понаехали, значит, немцы. Зовутся мастера, а по делу одно
мастерство видно - брюхо набивать да пивом наливаться. Живо раздобрели
на казенных харчах, от безделья да сытости стали смышлять для себя какую
по мыслям потеху. Заприметили - народ летом по воскресным дням за пруд
ездит. Поглядели. Место вроде поглянулось, только постройки никакой нет.
Разузнали, что зовут это место Веселухин ложок. И про то им сказали, что
строенье тут заводилось три раза, да Веселуха сожгла. Немцы, понятно,
спрашивают:
- Кто есть Виселук?
Им в шутку и говорят:
- Про то лучше всех знает Панкрат, веселухин брат.
Этот Панкрат мастером при заводе был, по украшенному цеху. По
рисовке из первых и на выдумку по своему делу гораздый. Не один узор да
расцветка панкратовой выдумки в большом спросе ходили. А характеру
самого веселого. Наперебой его на свадьбы дружком звали. С ним, дескать,
всякому весело станет, потому балагур да песенник и плясать без устатку
мог. Недаром его веселухиным братом прозвали. Вот немцы и спрашивают
этого мастера:
- Твой есть сестра Виселук?
Панкрат своим обычаем и говорит:
- Сестра не сестра, а маленько родня, потому - обоих нас со
слезливого мутит, с тоскливого - вовсе тошнит. Нам подавай песни да
пляски, смех да веселье и протчее такое рукоделье.
Немцы, ясное дело, шутки не поняли, спрашивают, - какая Веселуха
собой?
Панкрат тоже не стал голоса спускать, шуткой говорит:
- Бабенка приметная: рот на растопашку, зубы наружу, язык на
плече. В избу зайдет - скамейки заскачут, табуретки в пляс пойдут. А
коли еще хмельного хлебнет, тогда выше всех станет, только ногами жидка.
Немцы даже испугались.
- Какой ушасный женьшин! Такой песпоряток делаит. Турма такой
ната! Турма!
- Найти, - отвечает Панкрат, - мудрено: зимой из-под снегу не
выгребешь, летом - в траве не найдешь.
Немцы все-таки добиваются: скажи, в каком месте искать и чем она
занимается. Панкрат и говорит:
- Живет, сказывают, в ложке за прудом, а под которым кустом, это
каждому глядеть самому надо, да не просто так, а на веселый глаз... В
ком веселости мало, можно из бутылки добавигь.
Это немцам по нраву пришлось, заухмылялись: