"П.П.Бажов. Собрание сочинений в трех томах. Том Второй." - читать интересную книгу автора

окружили, давай спрашивать, о чем приезжий говорил. Салават рассказал
без утайки, а ему наказывают:
- Гляди, батырь, чтоб такая шашка силу не потеряла. О себе не
думай, о народе заботься. Родне поблажки не давай, в племенах различья
не делай.
Салават уверил: так и будет. И верно, долгое время свое слово
твердо держал, и гор подаренье служило Салавату так, что никакая сила
против него устоять не могла. Ну, все-таки промахнулся. Родня с толку
сбила. В роду-то у Салавата все-таки большие земли были, а заводчик
Твердышев насильством тут завод поставил да еще две деревни населил
пригнанными крестьянами, чтоб дрова рубили, уголь жгли и все такое для
завода делали. Родня и стала подбивать Салавата: сгони завод и деревни с
наших земель. Захватом, поди-ка, эта земля Твердышевым взята. Правильно
сделаешь, коли его сгонишь. Салават сперва остерегался. Два раза побывал
в заводе и деревнях и оба раза с какой-то девушкой разговор имел. Тут
родня и поднялась. Ты, дескать, в неверную сторону пошел, от родных
отмахнулся, а жены завыли: "Променял нас на русскую девку". Не устоял
Салават, сделал набег со своей родней на завод и деревни.
- Убирайтесь, - кричит, - откуда пришли!
Люди ему объясняют, - не своей волей пришли, а родня и слушать
такой разговор не дает. Кончилось тем, что завод и обе деревни сожгли, а
народ разогнали. С той поры шашка у Салавата и перестала молнии пускать.
В войске сразу об этом узнали. Да и как не узнать, коли Салават дважды
раненным оказался, а раньше такого с ним не бывало. Тут и все дело
Пугачева покачнулось и под гору пошло. Со всех сторон теснят его
царицыны войска. Тогда Салават собрал остатки своих верных войсковых
людей, захватил своих жен и прямо к Таганаю. Подошел к горе, снял с себя
шашку, подал жене и говорит:
- Возьми, Фарида, эту шашку и ступай в гору, а я на вершину
поднимусь. Когда шашка прежнюю силу получит, вынесешь ее из горы, и я к
тебе спущусь.
Фарида давай отнекиваться: не привычна к потемкам, боюсь одна,
тоскливо там. Салават рассердился, говорит другой жене:
- Иди ты, Нафиса!
Эта тоже отговорку нашла:
- Фарида у тебя любимая жена. Ее первую послал, пусть она и
несет шашку.
У Салавата и руки опустились, потому - помнит - надо, чтоб своей
волей пошла, а то гора не пустит. Как быть? Аксакалы войсковые да и все
конники забеспокоились, принялись уговаривать женщин:
- Неуж вы такие бесчувственные? Всему народу беда грозит, а они
перекоряются. Которая пойдет, добрую память о себе в народе оставит, а
не пойдет - все равно и нам и вам не житье.
Бабенки, видно, вовсе набалованные. Одно понимали, как бы весело
да богато пожить. Заголосили на всю округу, а перекоряться меж собой не
забыли.
- Не на то меня замуж отдавали, чтобы в гору загонять. Пусть
Нафиса идет. С хромой-то ногой ей сподручнее в горе сидеть.
Другая это же выпевает, а под конец кричит:
- Фаридке, с ее-то рожей, только в потемках и место. Самое ей