"Эльяс Базна. Я был 'Цицероном' " - читать интересную книгу автора

- Какие еще причины должны быть у меня?
- Я хочу знать действительные причины. - Его голос был настойчивым.
Я молчал. Его, видимо, беспокоило, что у меня не хватало идейности. Все
немцы таковы.
- Скажите мне о действительной причине, - снова начал он.
Я выбросил флаг, который он хотел видеть развевающимся:
- Я ненавижу англичан.
Наконец я сказал то, что он давно хотел от меня услышать. Он кивнул в
знак того, что всегда подозревал это. Вероятно, из уважения к моей большой
ненависти к англичанам он несколько минут молчал.
Я играл на доверчивости Мойзиша. То, что я сказал потом, вырвалось из
меня как мучительное воспоминание.
- Англичанин убил моего отца, - хриплым голосом проговорил я.
Мойзиш задумался. Теперь он имел подходящее объяснение моей шпионской
деятельности - месть. Я перевел разговор на другую тему:
- Полагаю, вам не составит труда сделать копию ключа?
- Нет, - пробормотал он.
Я дал ему восковой слепок ключа от черного ящика, который ночью стоит
на тумбочке сэра Хью.
- Для одного ящичка копию ключа я сделал сам, но этот ключ очень
трудный, - заметил я.
- Хорошо, посмотрю, - невнятно проговорил он. Мы ехали вверх по улице,
в конце которой находилось посольство.
- Замедлите, пожалуйста. Он сбавил газ.
- Я очень сожалею о том, что, задавая вам вопросы, напомнил вам о
вещах, которые...
Для сотрудника немецкой разведывательной службы он проявил большую
деликатность.
Я выпрыгнул из медленно движущейся машины, пробежал несколько шагов
рядом о ней и захлопнул дверцу. Мойзиш увеличил скорость.
Я остался один на темной улице. Вздрогнул - и мороз пробежал по телу. Я
почувствовал страх, страх от гнева моего отца, который умер своей смертью.
Тополя на холме отбрасывали грозные тени, Я робко улыбнулся, пытаясь
избавиться от страха.

К утру все страхи улетучились. Стоваттная лампа на моей тумбочке ярко
освещала документы, касающиеся различных сторон войны.
Телеграммы и меморандумы, расшифрованные для сэра Хью, проходили через
мою комнату, Ночью я вел странный разговор с сильными мира сего, чьи имена
фигурировали в документах.
Позже в своих мемуарах Черчилль писал:
"Если бы нам удалось склонить Турцию вступить в войну, то стало бы
возможным, не отвлекая ни одного солдата, ни одного корабля и ни одного
самолета от главных и решающих сражений, доминировать над Черным морем,
используя лишь подводные лодки и легкие корабли, оказывать помощь России и
доставлять снабжение ее армиям путем менее дорогим и более быстрым, чем
Арктика или Персидский залив".
Вот к чему сводилась проблема. Я узнал о ней во всех деталях из
телеграмм, которые сфотографировал. Иногда эти детали были мне непонятны, но
зато в других документах обстановка анализировалась со всей откровенностью.