"Грег Бир. Чума Шредингера (Авт.сб. "Схватка")" - читать интересную книгу автора

атомное ядро Мартина находится, или находилось, в неопределенном
состоянии, а цепь событий, ведущая к потенциальному распространению
риновируса, еще не зафиксирована. То есть вопрос жизни и смерти рода
человеческого остается открытым.
Паркс же нисколько не сомневается, что по прошествии инкубационного
периода проявятся все симптомы заболевания и он умрет. Мы не можем
разубедить его.
В одном мы здорово сглупили. Заставили Оскара подробно рассказать о
симптомах болезни, особенно на ее ранней стадии. Теперь-то ясно, что
Оскару следовало придержать эту информацию, хотя бы с тем, чтобы она не
дошла до Паркса. С другой стороны, Фредерик указал нам на следующее:
Оскару-то симптомы известны, если он почувствует, что болен, этого может
оказаться достаточно для фиксации события. Фредерик в этом уверен. Но так
ли это? Вдруг убежденности одного из нас недостаточно? А скольких
достаточно? Или хватит одного Марта? А может, необходим консенсус?
Большинство в две трети?
Чудовищно нелепая ситуация. Я никогда не доверял физикам, и теперь я
знаю почему.
А тут еще Фредерик с его ужасным предложением.


23 мая 1981 г.

На сегодняшней встрече Фредерик повторил свое предложение.
Остальные отнеслись к нему серьезно. Увидев такой настрой, я попытался
возражать, но без всякого успеха. Я-то абсолютно убежден, что мы сделать
ничего не можем. Если ядро распалось, мы все обречены. Через триста дней
появятся первые симптомы болезни: ломота в спине, головная боль, обильное
потовыделение, резь в глазах. Если не появятся, стало быть, пронесло. Даже
Фредерик понимает абсурдность своего предложения, но добавляет: "Эти
симптомы практически неотличимы от гриппа. И если один из нас уверует в
то..."
Уверует в болезнь, тем самым зафиксирует распространение вируса.
Событие, случившееся триста дней тому назад.
Его предложение, у меня даже рука не поднимается записать его, состоит
в следующем: мы должны покончить жизнь самоубийством. Все шестеро.
Поскольку только мы знаем об эксперименте, мы единственные, кто может
зафиксировать событие, закрепить существующее положение вещей. Паркс,
говорит он, особенно опасен, но и все мы потенциальные ипохондрики.
Напряжение десяти месяцев, по прошествии которых могут проявиться симптомы
болезни, сломает нас.


30 мая 1981 г.

Я отказался. Все очень тихие, сторонятся друг друга. Но я подозреваю,
что Фредерик и Паркс что-то замышляют. Оскар вообще превратился в тень.
Его, похоже, и раньше посещали мысли о суициде, но он слишком труслив,
чтобы решиться на такое в одиночку. Фош... я не могу с ним связаться.
О Господи! Позвонил Фредерик. Сказал, что у меня нет выбора. Они убили