"Грэг Бир. Бессмертие (Часть 1)" - читать интересную книгу автора

Она "пролистала" заметки Патрикии и задержалась на описании Пути.
Перечла его, наверное, в сотый раз. Это мир выглядел еще невероятнее, еще
чужероднее, чем Земля. Ну кто в Ойкумене, да что там, на всей Гее сможет в
это поверить или хотя бы представить? Уж не выдумала ли Патрикия эти
диковины, не взяла ли их из своих кошмаров? Люди без человеческих тел;
люди, умирающие несколько раз, Космос в виде бесконечно длинной трубы.
Рита заснула с "доской" в руках.
- Это очень симпатичная молодая особа, - сказал библиофилакс
Мусейона, ставя перед императрицей свой раскладной табурет. - Больше похожа
на мать, чем на бабку, но ее педагоги уверили меня, что она ни в чем не
уступает софе Патрикии. С нею вместе высадился слуга-северянин, отменный
воин.
Клеопатра Двадцать Первая - невысокая, полная женщина - слегка
поерзала на непарадном троне, устраиваясь поудобнее. На фоне гладкой и
светлой кожи рубец, пролегший от левого виска до правой щеки, изувечивший
переносицу и навсегда полузакрывший один глаз, казался нелепым мазком
розоватого шеллака. От красы юности не осталось почти ничего; двадцать лет
назад, во время ее визита в Офиристан, об этом позаботились ливийские
хасасины*.
Луч знаменитого сухого солнца Александрейи пересек источенный
подошвами ног мрамор императорского дворца, внутреннее крыльцо и коснулся
левой сандалии Клеопатры, блеснув на ненакрашенных, но ухоженных ногтях.
- Тебе известно, что я чересчур благоволила к софе. - Своим указом ее
дед разрешил Патрикии Луизе Васкайзе учредить на Родосе академейю.
Академейя, получившая имя Гипатейон в честь женщины-математика, о которой в
Александрейе никто и слыхом не слыхивал, вот уже полвека боролась с
университетом Мусейона за субсидии. Разумеется, Родосская академейя
совершила немало полезных, даже блестящих открытий, но весь двор, а тем
более популярная пресса, знали, что наивысший приоритет софе - поиск дороги
к ее дому. Многие считали Патрикию полоумной.
- Ваше мнение - мнение императрицы, госпожа моя.
- Каллимакос, будь со мной откровенен хотя бы сейчас.
Приторное выражение на лице библиофилакса сменилось язвительным.
- Да, моя госпожа. Вы чересчур потворствовали софе, забывая более
достойных ученых, чьи помыслы гораздо яснее для вас, а идеи - выгоднее.
Клеопатра улыбнулась. Подобное она слышала не впервые, и наименее
правдиво это звучало из уст библиофилакса.
- В Мусейоне никто не сделал столько для развития математики и
счетного дела. Для кибернетики, - сказала она, подражая выговору софе.
Она купала пальцы ноги в луче солнца, как в струе воды. На мгновение
простое сияние светила - теплого, исполненного божественной силы, - и
сухой, холодный бриз отвлекли ее от действительности. Смежив веки, она
прошептала:
- Даже у императрицы могут быть капризы. Каллимакос хранил
почтительное молчание, хотя у него еще было, что сказать. Две недели назад
лига "Ойкумена Механика" предложила дворцу крупные поставки вооружения. Но
мятежное правительство Неа-Кархедона двадцать раз за последний год
устраивало пиратские набеги рейдеров на южные пути снабжения колоний
Ойкумены. Десять лет назад повстанцы расторгли все договоры между
Кархедоном и метрополией и заключили союз с укрепленными островами