"Нестор Бегемотов. Фронты. Хроника Смутных Времен (Роман) [U]" - читать интересную книгу автора

дирижабля. Только у самой земли, когда сквозь завесу дыма перестали
различаться многие детали, Хоррис отвлекся и к счастью вспомнил, что пора
бы раскрывать парашют.
Спасительный парашют не раскрывался, но когда барон уже влетал в
орешник, его осенило - тот был забыт в уборной дирижабля.
"Как я мог его оставить?" - промелькнуло в голове барона и он ударился
ею о крону высокого кленового дерева...

8.

В двое суток поседевший от увиденного ротмистр Яйцев и бравые санитары
разбирали завалы трупов, обгоревшей амуниции и деревянных винтовок. В одном
из нижних культурных слоев был обнаружен живой и почти невредимый, если не
посчитать некоторых синяков и разложившихся язв на породистом лице, юнкер
Адамсон.
Посредник отнесся к очнувшемуся Адамсону, как к родному. Отпаивал его
коньяком и кофе, брал за руку, словно глазам своим не верил, и наконец,
предложил представить его к какой-нибудь из раздаваемых в деревне медалям.
- Я в общем-то, не возражаю, - вздохнул Адамсон, в промежутке между
затяжными глотками сидра.
- Повезло вам, юнкер. Как в рубашке родились. Один-то и остались из
всего батальона, - всхлипывал ротмистр.
- Да, повезло мне, - отвечал Адамсон.
Адамсон уже понял, что поступил правильно, когда пробежал несколько
метров в атаку, а потом по-пластунски вернулся обратно в окопы. Об этом,
конечно, никто уже не знал.
А потом, после крушения дирижабля, Адамсон испугался, что его привлекут
за дезертирство и под покровом дыма и вони приполз на место побоища,
окопался среди трупов и замер.
"Мертвым уже все равно, - думал философски Адамсон. - Мне же еще жить,
прости господи."
Численность сгинувших точно установить было невозможно, поскольку даже
после прибытия Шестого санитарного батальона, отозванного с самурайских
позиций, удалось вытащить только семь целых трупов, среди которых аккуратно
лежал хорошо проспиртованный (благодаря сидру) труп поручика Слонова.
Списки же юнкеров, как и можно было предположить, оказались утеряны лютыми
от пьянки писарями штабной канцелярии.

9.

Два взвода юнкеров, прибывавших на постройку Шлагбаума, были признаны
безвременно погибшими и списаны с довольствия. Штабные писаря две недели
строчили похоронки типа "отважно погибшему во славу Империи...", находя в
этот определенное удовольствие.
Тем не менее, в документах пятилетнего плана Ставки значились успешные
работы по воздвижению Шлагбаума Европейского Образца.
Его установкой занимался лично обер-лейтенант Кац. Он же был главным
организатором безобразной деревенской гулянки, закончившейся повальным
запоем большинства юнкеров и пышногрудых сифозных девок.
Среди тех, кто продолжал строить и обслуживать Шлагбаум были в основном