"Александр Альфредович Бек. День командира дивизии " - читать интересную книгу авторадолгая декабрьская ночь. Белобородов всматривается в пустынную улицу,
бормочет: - Скоро ли они? - Кого вы так ждете? - спрашиваю я. - Известно кого... - сердито отвечает он. 17.50. Возвращаемся. Собравшиеся командиры ведут негромкий разговор. О чем говорят? О войне. - Его контузило, - неторопливо рассказывает Суханов. - Оглох, а уходить из полка не хочет. Телефоны ремонтирует, по ночам линии проверяет. Ходит, как лунатик... Минута молчания. - Упорно держит населенные пункты, - говорит Коновалов. - Роет норы из-под домов, и достать его там трудно. Этому искусству надо у него учиться. Белобородов поддразнивает: - Если бы вас туда посадить, ох и заорали бы... Справа окружают, слева окружают... Давно бы оставили Снегири... - Мы с Кондратенко не заорали бы, - говорит Суханов. - А сколько деревень сдали? - Не мы одни сдавали, вся армия сдавала, - с достоинством произносит Коновалов. - Чепуху городишь! - резко отвечает Белобородов. - Пускай армия говорит: Девятая гвардейская не сдала, зачем же нам сдавать? - А мы с Кондратенко... - говорит Суханов. - Наша артиллерия сегодня как работала? - обращается он к Докучаеву. - Хорошо, - отвечает Докучаев. - Вся школа в дырках... А все-таки в каких-то щелях сидят... - Значит, плохо! Что же это ты, Погорелов? Начарт встает: - Дожимаю, товарищ генерал! Еще часа два-три - и ни одной щели там не будет! Убегут из Снегирей, кто жив останется. Ручаюсь - ночью убегут, товарищ генерал! - А мне надо, чтобы они не убежали! - говорит Белобородов. Опять отворяется дверь, опять генерал вскакивает. - Наконец-то! - вырывается у него. 13 18.10. Входят комиссар дивизии Бронников и командир разведывательного батальона Родионов, на ходу протирающий очки, запотевшие с мороза. - Скорей ты со своими окулярами, - говорит Белобородов. - Почему задержался? Из-за тебя чуть всю операцию не проворонили... - И, обращаясь к комиссару, продолжает: - А тебя куда понесло? Твое ли дело ходить с разведчиками? Узнает Военный совет про такие штуки - не помилует... Белобородов как будто ворчит, но наружу рвется радость. Оживившиеся глаза, вспыхнувшие легким румянцем щеки, руки, что тянутся к прибывшим, усаживают, отряхивают снег, - все в нем радуется. Он рад, что прибыла |
|
|