"Александр Альфредович Бек. Талант (Жизнь Бережкова) (Роман) " - читать интересную книгу автора

Как вы увидите дальше, этот приятнейший Бархатный Кот был наделен
необычайной оборотливостью. На Малой Никитской улице он снял особняк и
устроил там, как я уже рассказывал, секретную военную
научно-исследовательскую лабораторию. Штат лаборатории был подобран весьма
своеобразно. У Подрайского был тончайший нюх на талантливых изобретателей.
Он где-то их разыскивал, зачислял в штат лаборатории, и они работали там
над осуществлением своих изобретений. Всякому, кто приносил интересную
идею в лабораторию Подрайского, предлагалось подписать следующий контракт:
вам за идею - десять процентов будущего дивиденда, остальное -
Подрайскому. Однако если вы приносили не идею, а вещь - Вещь с большой
буквы, то есть уже сконструированную, уже в модели, вычерченную,
рассчитанную, проработанную во всех тонкостях, - тогда предвкушаемые
дивиденды делились в контракте поровну между автором и Подрайским:
пятьдесят на пятьдесят.
Любитель точных определений, Сергей Ганьшин придумал великолепное
название для фирмы Подрайского: "Чужие идеи - наша специальность". Наш
патрон не знал, конечно, об этих язвительных шутках; сотрудники
лаборатории всегда были с ним почтительны; он в высшей степени любил
почтительность.
Достопримечательностью лаборатории был бакалавр Кембриджского
университета, человек о огромной лопатообразной бородой, мы его звали
"Борода". Когда в лабораторию приезжали генералы и солидные промышленники,
Подрайский обычно представлял им бакалавра, выговаривая как-то очень
вкусно этот титул. Впрочем, красавец бакалавр был по фамилии попросту
Овчинников из волжской купеческой семьи. Ему-то как раз и принадлежала
идея бомбосбрасывающего аппарата (контракт по низшему разряду - десять
процентов за идею).
Две комнаты особняка были отведены под механическую мастерскую, где
священнодействовали какие-то особые искусники, какие-то академики
слесарного дела, вроде тех, которые в свое время в Туле подковали блоху. В
других комнатах располагались конструкторское бюро, химическая лаборатория
и контора. Весь этот штат трудился над секретнейшими военными
изобретениями.
К числу таких изобретений относилось взрывчатое вещество, названное
по имени жены Подрайского, Елизаветы Павловны, - "лизит". Истинным автором
был химик Мамонтов, несчастный, вечно нуждающийся, чудаковатый старик.
Мамонтов был одним из немногих, кто имел не идею, а вещь, - он принес
и положил на стол "лизит". В лаборатории он охранялся не только от всякого
постороннего глаза, но и от взгляда сотрудников. Лишь много времени
спустя, после разных событий, о которых речь впереди, я однажды увидел
этот таинственный состав - абсолютно белый, похожий на сахарную пудру или
на тончайший зубной порошок. Его взрывчатая сила была, по тем временам,
действительно огромна, значительно выше того, что дают пироксилиновые
порохи.
Сначала состав назывался "московит", а потом незаметно преобразился в
"лизит". Думаю, химик согласился на это из-за неожиданно возникших
трудностей или, быть может, попросту ради презренного металла.
Трудности заключались в том, что устойчивость этого состава оказалась
недостаточной: некоторое время полежав, состав самовзрывался.
Предполагалось, что эту неприятность вскоре удастся устранить. Тем