"Лора Бекитт. Любовь и Рим " - читать интересную книгу автораредкие, прекрасные, трагические, ускользающие точно ветер мгновения истины,
которая, как сказала Тарсия, иногда опережает время, а вернее, существует во времени, ловила, еще не понимая, что эта истина уже пустила в ее душе глубокие корни, не думая о том, что с этих минут больше не сможет жить в прежнем мире. Никто и никогда не говорил с нею вот так запросто, на равных. Похоже, Гай Эмилий воспринимал ее всерьез, полагая, что с нею можно обсудить все на свете. Они поднялись уже довольно высоко; часть Рима осталась позади, внизу, и отсюда казалась Ливий похожей на пестро вытканное восточное покрывало, от радужных узоров которого рябило в глазах, тогда как вдали, там, где протекал напоминающий небрежно оброненный золотой пояс Тибр, на город спускалась тонкая и легкая, как дыхание на поверхности серебряного зеркала, дымка. Вскоре начались кварталы частных особняков, Гай Эмилий остановился, и Ливия тут же почувствовала, как исчезает, рушится, умирает только что созданный ею новый мир, мир мечты. Лицо молодого человека, стоявшего против солнца, казалось темнее, чем было на самом деле, и только зубы ярко блестели, когда он улыбался девушке. И в этот миг она, как ни старалась, не могла разглядеть выражения его глаз. - Прощай, Ливия Альбина! Признаться, я удивлен, что среди высокомерных, всегда верных своему рассудку римлян могла появиться ты, - среди всего искусственного вырос такой прекрасный дикий цветок! "Почему он так говорит? - подумала девушка. - Ведь я не совершила ничего необычного, не сказала ничего умного, я всего лишь слушала его, конечно, слушала с упоением и все же..." повернуться, пошла вперед. "Наша встреча прошла, ну и что ж, я не должна огорчаться, помня, что каждая прожитая минута таит в себе дар богов", - повторяла она про себя, тогда как золотисто-зеленые глубины ее глаз заволакивались слезами. Внезапно девушка услышала возглас: - Ливия! Она замерла, не дыша. - Ливия! - повторил он, нагоняя ее. - Да? - прошептала она. - Почему бы нам не встретиться еще раз? - сказал он, легонько касаясь ее пальцев, и это прикосновение показалось ей похожим на поцелуй ветра. - Мне интересно говорить с тобою. У меня так мало знакомых в Риме... - словно бы извиняясь, произнес он. - Так ты согласна? - Да, - просто ответила она, не осознавая своей дерзости, ибо если правила морали создаются людьми, то чувства даруют смертным великие боги. Гай рассмеялся, и его лицо просветлело. - Сейчас мы договоримся, где и когда нам лучше встретиться. Есть в твоем доме кто-либо, кому ты можешь доверять? ...В это же время известная греческая куртизанка Амеана возлежала на шелковых подушках, в своей квартире в одном из домов близ Форума, подперев рукой прекрасное лицо, и хотя на первый взгляд поза белокурой красавицы казалась расслабленной, ленивой, в ней таилась напряженность. Перед ложем стоял черноволосый темноглазый человек с явной примесью азиатской крови, с таким неподвижным, суровым лицом, что было трудно представить, чтобы он |
|
|