"Лора Бекитт. Сердце в пустыне " - читать интересную книгу автора

Он опустил девушку на кошму, и его властные руки проникли под рубашку
Зюлейки. Обвили талию, потом скользнули ниже. Горячие губы приникли к нежной
девичьей груди.
- Не бойся, - прошептал молодой человек. - Все хорошо. Просто теперь ты
моя! Моя, правда?
Зюлейка не в силах была ответить. Ей было и стыдно, и страшно. Страшно
оттого, что она не могла с собой совладать, вырваться, оттолкнуть, убежать,
сказать "нет". Прошло несколько секунд; ей казалось, что его губы и пальцы -
везде. Амир сорвал с девушки одежду, приник к ее телу. Зюлейка чувствовала
прикосновение его бархатистой кожи, ей чудилось, будто она срастается с ним,
что они волшебным образом превращаются в некое единое существо.
Жар все сильнее разливался по телу, погружая в сладкое оцепенение.
Зюлейке было так приятно и хорошо, что она не заметила, как Амир овладел ею.
Девушка вздрогнула, почувствовав боль, которая странным образом сочеталась с
острой сладостью, и постепенно покорилась новым, неизведанным ощущениям.
После Зюлейка долго лежала в его объятиях, слушая, как их сердца бьются
в едином, возбужденном и радостном ритме.
- Отныне мы принадлежим друг другу и между нами нет никаких преград! -
пылко произнес Амир.
Он играл ее волосами, любовался ею и нежно улыбался. Полуопущенные
ресницы Зюлейки стыдливо подрагивали. Ошеломленная случившимся, она не
двигалась и молчала. Потом нерешительно попросила:
- Расскажи о себе. О своих родителях.
Для того чтобы между ними и в самом деле исчезли преграды, девушке было
необходимо знать о его семье, о матери и отце, о том, как и чем он жил, пока
не встретил ее.
Амир потянулся всем телом, запрокинул голову, посмотрел в небо и
глубоко вздохнул. Юноша боялся откровенностей, ему казалось, что он может
выдать какой-то секрет, показать свою беспомощность перед некоторыми
сторонами жизни. Вместе с тем он понимал: этой девушке, принадлежащей к
другому миру, можно рассказывать все без утайки. Про Хасана. Про мать. Про
Алима.
Амир чувствовал: то, что он скажет, останется в этой ночи, в сердце
любящей его Зюлейки, которую он только что обесчестил.
- Отец... Он важный человек, всегда убедительно рассуждает, его речи
разумны. Но мне с детства казалось, будто он смотрит на меня и... видит
кого-то другого. Или не видит вообще. Он лишь поучал меня и, по-моему,
никогда не любил. Мать любила и любит - что-то свое во мне. Она внушила мне
презрение и ненависть к младшему брату, заставила меня сочувствовать ей в
том, что я не был способен понять.
- За что ты ненавидишь брата?
Амир помедлил. Он не знал, за что. Алим рос беззлобным, светлым, как
солнечный луч. Он не был виноват в том, что его покойная мать похитила
сердце Хасана, и никогда не стремился соперничать со старшим братом.
- За то, что он существует на свете. Собственно, именно за это люди и
ненавидят друг друга.
- Я не испытываю ненависти к людям, - сказала Зюлейка. - Но иногда мне
бывает обидно, что тетя и дядя не видят, что я - такой же человек, как и
они.
Для Амира Зюлейка тоже не была "таким же человеком", как он (легко