"Людмила и Александр Белаш. Портал" - читать интересную книгу автора

- Иннокентьевич, - промямлил он; в его чертах проступила тоска
затравленного и больного человека.
- Ну да, верно, - кивнула она снисходительно, распахивая папку. - Вы
на собрании жильцов не были, а мы там вас обсуждали. У вас знаете сколько
задолженности?
- Знаю, - попробовал он обойти женщину и улизнуть, но она так встала,
что миновать ее, не задев, было нельзя. - Знаю, я знаю! Много. Я все
выплачу, да. Скоро, скоро!
- На водку у вас деньги есть, - торжествующе заметила официальная
женщина, опустив взгляд на его сумку. - И всякие посторонние девушки...
- Послушайте!.. - вскипел он, вздернув подбородок, но закаленную
жилищными вопросами начальницу невозможно было перебить.
- ...в гости к вам ходят, - продолжила она, твердо убежденная в своей
правоте. - Третьего дня целый мешок цемента купили, в лифте насорили, грязь
развели. А еще образованный, из себя чего-то строите.
- Да вы поглядите, что тут... - Виктор стал тыкать рукой во все
стороны, пытаясь привлечь или переключить внимание начальницы. Тщетно. Она
закогтила жертву и не намеревалась выпускать из лап, пока не отравит жильцу
кровь до последней капли.
- Я вас предупреждаю: кооператив подаст на вас в суд. Но сначала
штраф... вот тут распишитесь, - сунула она обгрызенную шариковую ручку, -
что вы уведомлены и согласны. Тогда суд отложим. Но до двадцать пятого
числа вы должны...
- Да, да. - Черкнув подпись кое-как, не глядя, он почти бегом пустился
по лестнице.
- Я вас предупредила! - метнулся вдогонку пронзительный голос.
Он вылетел из подъезда, и белизна снега хлынула в его усталые глаза,
ударила в грудь и заставила остановиться. Волочащий ноги согбенный
дед-скелет, до глаз заросший бородой-веником, сосредоточенно сгребал снег
лопатой и бормотал что-то себе под нос, а порой проговаривал целые отрывки
монолога: "Да, вот... понаехали... а я вас... ха-ха!.. вот так-то..."
Озябшие, невыспавшиеся люди сновали мимо подъезда в обе стороны,
вздернув плечи и шаркая ногами. Шли, насупившись, школьники с ранцами и
бабки с палочками, неестественно яркие женщины с глазами побитых собак,
сморщенные мужчины рыбьего цвета. Все хоть на миг, да взглядывали на
Виктора, застрявшего на ступеньках крыльца, - с подозрением, ненавистью или
безразличием, кто как. Он сделал движение, неосознанно стремясь вернуться в
подъезд, но дед-скелет заметил и, прервав уборку снега, засмеялся нехорошим
кашлем, закивал, поманил рукой-клешней:
- Иди, Иннокеньтич! Чего встал?! Пора идти, пора, давай! Топ-топ! Все
идут! Шнель, шнель!.. Нах арбайтен!
- Максимов, а хочешь, я голову тебе подарю? - приближаясь, Виктор
издали начал задабривать деда.
- Ммм, голову?! - скосоротился тот.
- Голову из керамики, без глазури, - уверенней заговорил Виктор,
понемногу распрямляясь и обретая независимую осанку. - У меня их семь штук.
Будет дома украшение...
- Я разве людоед, чтоб головы развешивать? Ты бы, Иннокеньтич, - вдруг
вдохновился мыслью дед Максимов, - во дворе памятник поставил! Не очень
большой, а так. Вроде человека.