"Артем Белоглазов. Снова осень " - читать интересную книгу автора

по ночам, почему он не затопил все к чертовой матери? Тысячи вопросов
толкаются в голове. Миллионы. Будто стайка сперматозоидов, рвущихся
оплодотворить яйцеклетку. Когда они достигнут цели - родится ответ.
Я и так знаю его.
Город - ненастоящий! Муляж! Бетонные блоки с нарисованными дверями и
окнами - словно кубики в детском конструкторе. Кто-то построил из кубиков
дома, школы, офисы, кинотеатры. Натянул сверху синее полотнище - небо,
запустил в него желтый шар солнца и поселил тут... меня. Этот "кто-то" -
мерзкий вонючий ублюдок. Изощренная сука. Надо полагать, с тонким чувством
юмора. В Городе царит вечная осень, опавшие листья кружат по мостовой,
стылый ветер пронизывает насквозь, в лужах с грязноватой водой отражаются
неопрятные космы облаков, а ночью все окрест взрывается мириадами пузырей.
Постоянной, нескончаемой пыткой отверзшихся небес. Боже Всемогущий, ты
свалил в отпуск на Канары и забыл закрыть кран? Старый маразматик.
Назойливое "кап-кап-кап" скоро сведет меня с ума.
Я не люблю осень. Не люблю облака, лужи, ветер и дождь.
Я их ненавижу.

* * *

День начался скверно, а продолжился еще хуже. Гулял я, значит, по
улицам шатался, маясь от безделья. Забрался невесть куда. Дома - незнакомые,
улицы - неизменно пустынные. Дворы мрачные. Только солнце блестит надраенным
пятаком, усиливает контраст. Неизвестный какой-то район. Существовал ли он
вчера! Впрочем, я во многих районах не был. Так что - без разницы.
Ну, послонялся, стало быть. Ничего особенного и полезного не нашел.
Собрался уж домой валить. Все хорошо в меру, знаете ли. И тут... увидел ее.
Девушка сидела на скамейке, бросала хлебные крошки суетящимся подле
воробьям. Те радостно копались в прелой листве и мерзко чирикали.
Маленькие засранцы, выругался я, облегчив душу. Ненавижу. Ладно, хрен с
вами. Все-таки здорово, что я встретил другого человека, что не один здесь.
- Э-эй! - завопил, привлекая внимание. Замахал руками.
Девушка обернулась.
Около минуты я напряженно вглядывался в такое знакомое - до боли! до
скрежета зубовного! - лицо.
- Ты-ы... - протянул разочарованно. - Уродская осень и так стоит
поперек горла, а тут еще ты!
Я не удивился - это же Город. Встреться мне мумия фараона, я бы
просто-напросто буркнул "здрасьте" и потопал дальше.
Катька встала, взяла со скамейки книжку в строгой черной обложке.
Подошла ко мне, задумчиво склонила голову набок. Миниатюрная рыжеволосая
девчонка, с веснушками и длинными пушистыми ресницами. С пухлыми
чувственными губами. Помню, раньше я любил целовать их.
- Валерк... - прошептала она. - Как хорошо, что ты здесь. Я так рада.
Солнце падало на рыжие волосы, подсвечивало сказочным ореолом.
Нимбом... Ветер трепал подол легкого ситцевого платья. Задирал его, оголяя
сильные загорелые ноги с длинными пальцами и нежным пушком на щиколотках.
Розовые босоножки с пряжками в виде бантиков оставались сухими и чистыми,
хотя я отчетливо видел, как она шла по грязи этой, по лужам, среди месива
гниющих листьев.