"Сергей Беляков. Ликвидатор (Части 1,2) (О Чернобыле)" - читать интересную книгу автора

Я просыпаюсь от топота ног за стеной палатки. Солнце вычертило крест от
оконного переплета на моей груди, прикрытой белой простыней. Возникшие
ассоциации живо подбрасывают меня с постели, и с непривычки я больно
врезаюсь головой в раму верхней койки.
Палатка пуста.
Моя койка стоит сразу у входа, справа, когда пройдешь короткий тамбур.
Саша Ходырев определил меня на это место; ночами все еще ,бывает жарко, а
место с краю дает доступ к небольшому окну. Еще одна привилегия офицера -
койка надо мной не занимается. Плюс к этому персональная тумбочка. И
табурет. На табурете - моя форма. Рядом, намотанные на голенища сапог,
сохнут портянки.
Ночью Саша привел меня сюда, полуживого от усталости и впечатлений дня,
посветил фонариком, пока я расстелил постель (на ней спали только пару раз,
лаконично сказал он - но мне было все равно, лишь бы быстрее отрубиться). В
палатке волнами разливался молодецкий храп, раздававшийся явно не из одной
пары легких; обычно я не засыпаю под увертюры такого рода, но после
спонтанного инструктажа-накачки в штабе батальона (инструктировали Саша и
еще один офицер, Игорь, начальник РАСТ и формально мой непосредственный
начальник) до подъема оставалось всего около трех часов, и я просто
провалился в сон, забыв о храпунах.
Ходырев был высоким, худощавым, с коротко остриженными волосами.
Сутуловатый, малоулыбчивый. Впрочем, Игорь тоже не походил на весельчака. На
них обоих, на Саше и Игоре, лежала печать предельной усталости, граничащей с
апатией.
"Инструктаж" заключался в том, что они оба, и Игорь и Саша, по очереди
вываливали на меня кучу информации - пока один говорил, второй отдыхал.
Бессистемность и обилие сведений пугали и обессиливали. Насколько мало я
знал о всех "что, как, когда и где", я осознал сразу же, в первые же минуты.
Их рассказ, густо приправленный слэнгом, пока что вызывал только тоскливое
ощущение собственной ограниченности, граничащей с никчемностью. Я робко
осведомился о том, когда же я увижу РАСТ. Игорь молча встал и вышел на
свежий воздух, а Ходырев загадочно сказал:
- Никуда он не денется. Как рассветет, так и увидишь. - И махнул рукой
куда-то в сторону.
Мы сидели в штабной палатке, кокетливо обшитой изнутри белой бязью.
Батальон химической разведки ХХ-той бригады химзащиты располагался с самого
краю лагеря. Штаб батальона стоял в третьем, последнем, ряду жилых палаток,
за ним громадился пищеблок, а еще дальше, за колючкой автопарка, темнели
мыльницы БРДМ-2рх и еще какие-то машины, среди которых по идее была и РАСТ.
После перипетий дня я едва ворочал мозгами от усталости, а они сыпали и
сыпали на меня все эти бесконечные "разрешенная дневная доза", "гнездовой
замер фона", "отсидка"... Потом еще были колоритные "Молдаванское КПП",
"Лелевское ПуСО", и куча местных географических названий - Дитятки, Копачи,
Чистогаловка, Ораное... Ближе к трем ночи они устали и прекратили пытку.
Узнав, что я не ужинал, Саша принес банку тушенки, пол-буханки серого хлеба
и бутылку минеральной воды. Я ел с ножа и думал, как мало надо человеку для
счастья.

...Ходырев заглядывает внутрь палатки: