"Евгения Белякова. Гринер и Тео - 3 ("Гринер и Тео" #3) (Гл. 1-7)" - читать интересную книгу автора

под маской, получив возможность причинить мне боль. Но для меня так даже
лучше".
Они прошли пустым коридором - сначала Амберли, потом Рик, за ним палач,
которого, впрочем, полагалось звать "Брат-Справедливость". Спустились ниже,
брат Джон вынул из крепления один из факелов и пошел вперед, освещая себе
путь. А вот перед Риком была темень, и он пару раз споткнулся на неожиданных
ступеньках. Они все шли и шли, и в душу барда стал закрадываться... нет, не
страх. Но что-то подобное. Слишком уж глубоко они заходят.
Наконец, группа жрецов дошла до самого конца коридора. Амберли,
которого прозвали "Крыс" за длинное лицо с маленькими глазками и вечно
искривленной верхней губой, будто он нюхал что-то не совсем приятное, снял с
пояса связку ключей и открыл последнюю дверь.
Войдя в камеру, брат Джон поджег своим факелом те, что висели на
стенах. Запахло гнилью - тут давно не зажигали огня. Метущийся свет факелов
выхватил дыбу, несколько стульев, кресло с ремнями, и какие-то совсем уж
странные приспособления, разгадывать предназначение которых у Рика не было
ни времени, ни желания. Он остановился у входа, не зная, что делать дальше.
"Крыс" махнул рукой в сторону кресла. Брат-Справедливость молча подвел
к нему Рика - опять предельно вежливо, словно поддерживал женщину на сносях,
причем королевского рода, и застегнул ремни. Они крепко держали щиколотки и
предплечья Рика. Бард, собрав в кулак волю - все же место не располагало к
спокойствию, - и изобразив на лице покаяние, произнес строку из Первой книги
Вигеля:
- "И пусть понесший наказание до конца жизни помнит о нем, а остальные
забудут о нем и проступке тут же, как оно свершится, ибо первому память
будет служить опорой в последующих решениях, а вторым лишь помехой".
Амберли хмыкнул. Подошел, проверил надежность ремней. Рик рассчитывал
сбить с "Крыса" спесь, вызвать его на разговор, но тот смолчал. Хотя далось
ему это тяжело - веко у него задергалось. Еще раз осмотрев помещение,
Амберли отошел к двери, закрыл ее на засов изнутри... и остался стоять,
подперев косяк спиной, хоть это и было против правил.
- "Наказание и раскаяние только между двумя", - вновь стрельнул в него
цитатой Рик, но без особого успеха. "Крыс" даже не шелохнулся.
"Ладно", - подумал Рик. - "Пусть секут уже быстрее".
И тут его прошибло холодным потом. Для наказания плетью его должны были
привязать к столбу, какого демона тут кресло? Он задергался, пытаясь
развернуться и посмотреть, что делает за его спиной Брат-Справедливость. У
двери гаденько захихикал Амберли.
Раздался непонятный звон. Рик втянул в себя воздух резко, чтобы в
голове прояснилось. Металл. Но жаровню не разжигали, значит, каленым железом
пытать не будут. Да и не пытка это должна быть, а наказание... Истязатель
развернулся, держа в руках какой-то предмет.
Внутри Рика все обмерло.
"Нет!", - мысленно закричал он.- "Нет, нет, только не это..."
- Брат-Справедливость, - торопливо затараторил Рик, нарушая запрет на
разговоры с палачом. - То ли орудие вы взяли, что сказано было вам?
- То, то. - Подтвердил "Крыс" из темноты.- По приказу Старшего Ворга. А
теперь молчи, пока языка не лишили.
Брат в капюшоне одел на руки Рика колодки. Каждый палец лег между
деревянными брусками, которые сдвигались, стоило повернуть винты. Барда