"Наталья Белкина. Наместник, часть 1 " - читать интересную книгу автора

"Так вот и просижу всю жизнь на подоконнике. И ничего никогда со мной
не случиться",-думала я тогда.
На следующий день, сидя на английском, я ничего не слышала и не
понимала, что пишу в тетради. Эта сволочь заигрывала с Серовой!
У меня дрожали руки от безнадежной и бессмысленной злости. А мысли
скакали, как зайцы по кочкам. Он передает ей записку, улыбается, кретин
безмозглый!.. чтоб тебе пару схватить...А она-то довольна, что еще один
наивный красавчик в ее сети попался.
Тычок карандашом под лопатку заставил меня выйти из лихорадочного
состояния и заметить хоть кого-то, кроме Кирилла.
-Эй, косая! Как перевести "death"?
Я не косая, просто фамилия - Косовей. Дурацкая, конечно, но если
произносить быстро, то похожа на французскую. Правда, все, кому не лень,
бессовестно искажают ее в меру своей безмозглости.
-Не знаю, отстань!-ответила я грубо.
На пару секунд я выпустила из поля зрения своего ненаглядного и
впустила туда жиртреста Сомова.
-Знаешь, врешь ведь,-продолжал канючить Сом, будто и в самом деле не
знал. Что ему от меня надо?
-Это то, что тебя ожидает, если ты меня доставать будешь!
-Изнасилование что ли?
Тупые шуточки озабоченного дебила.
-Смерть, придурок! Причем эксклюзивно для тебя ужасная и мучительная.
Идиотский смех за моей спиной был заглушен, о счастье, долгожданным
звонком. Ура.
Ах! Нет, не ура! Кирилл выходит из кабинета, весело болтая с Серовой.
Ну, хоть бы обернулся! Нет...Я для него не существую.
А Сомов не отставал:
-Бет, чего спросить хочу.
-Ну что тебе еще?
-А как по-английски "изнасилование"?
-Зачем тебе? Ты что собираешься обесчестить англичанку?-попыталась я
сострить, наблюдая за "сладкой парочкой". Ах, он держит ее за локоть, черт!
А черт тут как тут в образе Сомова.
-Нет, русскую,-заржал он.
А я уже впала в очередную депрессию. А когда я пребывала в таком
состоянии, то всегда хотела есть. Я отправилась в буфет за пирожками. Я
просто обожала горячие жареные пирожки с картошкой и могла их съесть штук
пять или шесть сразу. О, восхитительные, румяные, божественно душистые
пирожки с хрустящей корочкой, отрада моей жизни! В общем, я проглотила
четыре пирога и твердо решила не думать больше об этом бабнике. В это время
в буфете появился толстяк и, завидев меня, направился в мою сторону.
-Что проголодалась?-спросил он, садясь напротив.
-Какое твое дело?-процедила я сквозь зубы, не имея желания беседовать с
ним.
-Как же-с, беспокоюсь,-сказал он томным голосом и зачем-то состроил
"интимный" взгляд.
Я едва не подавилась последним пирогом, и мысль о том, что уж не
нравлюсь ли я ему, готова была закрасться в мою голову. Но тут в столовую