"Станислав Белковский. Бизнес Владимира Путина " - читать интересную книгу автора

буквы В).
"Болото" вкупе со значительной частью коммунистического электората
изначально поддержа-ло и долго поддерживало Путина как лидера, который
положит конец эпохе 1990-х годов, обеспечит радикальную модернизацию элит и
вернет российской власти первозданный священный статус. Как полководца
победоносной войны против позорного и унизительного ельцинского прошлого.
И для оправдания своей власти Владимир Путин вовсе не нуждался в
легитимации на уровне элит. Как Царь он был уникален и независим. Именно
этим обстоятельством объясняется полная неспособность элит противопоставить
что бы то ни было "неконвенциальным" шагам президента. Надо "мочить в
сортире" - мочим, несмотря на сложное отношение к чеченской кампании. И
тогда даже Чубайс говорит, что в Чечне возрождается российская армия. Надо
"истерику прекратить" - прекращаем. И преспокойно занимаемся мародерством в
былых владениях Ходорковского, сдавленным кухонным голосом критикуя Кремль,
но тут же признавая: против лома верховной власти нет никакого приема - ни
финансового, ни политического.
Весной 2003 года опальный олигарх Борис Бере-зовский опубликовал
программную статью, в которой утверждал: Путин скоро падет, потому что ни
один слой национальной элиты его не поддерживает. Лондонский изгнанник был
прав в констатирующей, но не в резюмирующей части своего высказывания.
Российская власть никогда не была продуктом соглашения элит. Царь незыблем,
пока он остается настоящим царем, властелином не от мира сего. И никуда царь
не может деться, пока не разрушен сакральный характер его происхождения и
правления. Десакрализация же власти с быстротою необычайной ведет к распаду
всего властвующего организма. Так было и в Российской Империи 1916-1917
годов, и в Со-ветском Союзе 1991 года.
Теперь же в нишу исторического наследника Николая II и Михаила
Горбачева неуверенным подполковничьим шагом решил вступить Владимир Путин.
Именно сегодня, в шестом несчастливом послании, адресованном, по сути,
сформированному в 90-е годы прошлого века правящему слою, президент России
постановил: революции сверху, на которую надеялось путинское большинство с
осени 1999-го, уже никогда не будет. Кремль обещает - стабильность. И тем
самым отменяет первичные основания своей власти.
С этого момента Путин из президента надежды окончательно превращается в
президента терпения. На него больше не надеются - его терпят. Пока не
появится Другой Лидер, до крови похожий на русского царя. Нечто подобное
случилось все с тем же Михаилом Горбачевым во второй половине 1988 года. А
через 18 месяцев на общественной поверхности возник Борис Ельцин, который
моментально стал воплощением надежд страны.
При том Кремль настойчиво не замечает, что на обещании своим странам
вязкой "стабильности" погорели и Эдуард Шеварднадзе, и Леонид Кучма, и Аскар
Акаев. Потому что предлагаемая таким образом стабильность для большинства
активного населения страны означает безнадежность. И амнистия капиталов, и
декларируемая отмена налога на наследство адресована нескольким десяткам
нынешних хозяев жизни, резидентов Рублево-Успенского шоссе. И отсекает
миллионы тех, кто возлагал наивные надежды на путинскую модернизацию. А там,
где умерла надежда, уже не может быть и позитивного восприятия стабильности.
Для армии, спецслужб, фундаментальной науки, системы образования,
региональных элит, малого и среднего бизнеса, творческой интеллигенции такая
стабильность равносильна неизбежности последовательного разложения и скорого