"Генрих Белль. Долина грохочущих копыт" - читать интересную книгу автора

Над теннисными мячами, думал он. Они белые, как овечки после купанья.
Кровь и овечки.

- Это должна быть женщина, - сказал он тихо, - а не девчонка.

Гомон с реки звучал в комнате приглушенно, как бы процеженный.
"Мужская восьмерка. Цишбрунн". На этот раз победил "Ренус". Повидло
медленно подсыхало на деревянном полу, затвердевало, как коровья лепешка. С
громким жужжаньем летали мухи, пахло сладким, мухи ползали по школьным
учебникам, по одежде, алчно перелетали с пятна на пятно, с лужицы на
лужицу, их губила алчность, они никак не могли усидеть на одном месте.
Мальчики словно окаменели. Гриф лежал, вперив взгляд в потолок, с сигаретой
в зубах. Пауль сидел на краешке кровати, согнувшись, как старик. Тяжесть,
причины которой он не сумел бы назвать, давила на него, стискивала со всех
сторон, подминала под себя, темная и непереносимая. Он вдруг вскочил,
выбежал из комнаты на чердак, схватил еще одну банку с повидлом и,
вернувшись в комнату, поднял над головой... Нет, он не кинул банку, он так
и остался стоять, вытянув руку кверху. А потом рука медленно опустилась, и
мальчик поставил банку на сложенный бумажный пакет, который лежал на
полочке. "Брюки Фюрст" - было написано на пакете. "Брюки - только у
Фюрста".

- Нет, - сказал он, - лучше я пойду возьму его. Гриф выпустил дым
изо рта, стараясь попасть в муху на стене. Потом прицелился и бросил окурок
в пятно на полу; мухи взлетели, но уже спустя секунду нерешительно
расселись вокруг дымящегося окурка, который медленно погружался в разлитое
повидло, а потом с шипеньем погас.

- Завтра вечером, - сказал он, - я уже буду в Любеке у дяди.
Рыбалка, парусные лодки, купанье в Балтийском море. А ты, ты будешь завтра
в Долине Грохочущих Копыт.

Пауль сидел неподвижно. Завтра, думал он, завтра я хочу быть мертвым.
Кровь на теннисных мячах, темно-красная кровь. Словно в шерсти овечки;
овечка напитается моей кровью. Овечка!.. Я уже не увижу лавровый венок,
завоеванный сестрами: "Женщинам-победительницам на двойке", черные буквы на
золотом фоне; венок будет висеть на стене между каникулярными фотографиями
из Цаллигкофена, засушенными букетами и открытками с кошечками; рядом со
вставленным в рамку свидетельством об окончании средней школы, которое
красуется над кроватью Розы, неподалеку от диплома за плаванье над кроватью
Франциски; между цветными репродукциями святых, в честь которых назвали
сестер: Розы из Лимы и Франциски Романской, рядом с еще одним лавровым
венком: "Женщинам-победительницам в парной гребле", прямо под распятьем. От
темно-красной крови ворс теннисных мячей склеится, станет жестким. Кровь
брата, который предпочел смерть греху.

- Когда-нибудь и я хочу ее увидеть. Долину Грохочущих Копыт, -
сказал Гриф. - Сяду там наверху, где ты всегда сидишь, и услышу, как
лошади галопом мчатся через перевал и спускаются к озеру, услышу, как