"Генрих Белль. Потерянная честь Катарины Блюм" - читать интересную книгу автора

о композиции не приходится, может быть, вместо нее следовало бы прибегнуть
к понятию "сведение" (в качестве замены предлагается иностранное слово
"кондукция"), и это понятие было бы доступно всякому, кто когда-либо
ребенком (или даже взрослым) играл в лужах, возле них или с ними, соединял
их каналами, опорожнял, отводил, переводил, пока наконец не _сводил_ все
имеющиеся в его распоряжении водно-лужные ресурсы в единый канал, чтобы
отвести или перевести его на более низкий уровень, в изготовленный
официальными властями сточный желоб или канал, - причем надлежащим
порядком, по правилам, как полагается. То есть производится лишь своего
рода дренаж, или осушение, - ничего более. Чистейшее наведение порядка.
Так что, если местами повесть станет "растекаться" - из-за разницы
уровней, - читателя просят быть снисходительным, ведь бывают же, в конце
концов, застои, заторы, обмеления, неудачные кондукции и источники, "не
могущие соединиться", а кроме того, и подземные течения и т.д., и т.д.



3

Факты, которые, наверное, следует изложить прежде всего, жестоки: в
неком городе, в среду, 20.II.1974, в канун предшествующего великому посту
карнавала, молодая женщина двадцати семи лет в 18:45 отправляется из своей
квартиры на частный танцевальный вечер.
Спустя четыре дня после - приходится выразиться именно так (указывая
тем самым на необходимую для течения разницу уровней) - драматического
развития событий, в воскресенье вечером, почти в то же самое время, точнее
говоря - в 19:04, она позвонит в дверь квартиры старшего комиссара
уголовной полиции Вальтера Мединга, который как раз занят тем, что по
служебной, а не личной надобности переодевается шейхом, и даст
ошеломленному Медингу официальные показания для занесения в протокол, что
в полдень, в 12:15, она застрелила в своей квартире журналиста Вернера
Тетгеса; пусть он распорядится взломать дверь ее квартиры и "забрать"
оттуда тело; сама она с 12:15 до 19:00 бродила по городу, чтобы
почувствовать раскаяние, но никакого раскаяния не почувствовала; кроме
того, она просит ее арестовать, она хочет находиться там, где находится ее
"дорогой Людвиг".
Мединг, который знает молодую особу по различным допросам и питает к
ней некоторую симпатию, ни минуты не сомневается в ее показаниях, отвозит
ее на своей собственной машине в управление полиции, уведомляет своего
начальника, главного комиссара уголовной полиции Байцменне, велит отвести
молодую женщину в камеру, через четверть часа встречается с Байцменне у
двери ее квартиры, где специально обученная команда взламывает дверь, и
убеждается в правильности показаний молодой женщины.
Здесь не следует много говорить о крови, ведь только _необходимая_
разница уровней должна считаться неизбежной, и потому читатель отсылается
к телевидению и кино, к соответствующим боевикам и мюзиклам; если здесь
что и потечет, то не кровь. Может быть, следует указать на определенные
цветовые эффекты: застреленный Тетгес был одет в импровизированный костюм
шейха, сметанный из весьма ветхой простыни, а каждый ведь знает, что может
натворить красная кровь на белой ткани, если того и другого много;