"Генрих Белль. И не сказал ни единого слова..." - читать интересную книгу автора

ценно, что просто трудно себе представить.
- Деньги прислал отец?
- Да, - ответила я.
- Он все еще болен?
- Да!.. Сегодня вы можете поиграть в парадном, но только смотрите не
разбейте ничего и будьте поосторожней с обоями.
И я счастлива вдвойне - и тем, что доставила детям радость, и тем, что
освободилась от них на время субботней уборки.
В парадном все еще пахнет уксусом, хотя у фрау Франке уже заготовлено,
по-моему, триста банок с маринадами. От запаха горячего уксуса, не говоря
уже о запахе разваренных фруктов и овощей, желчь Фреда начинает бунтовать.
Все двери заперты, и на вешалке ничего нет, кроме старой шляпы, которую герр
Франке надевает, когда идет в погреб. Новые обои доходят до дверей нашей
комнаты, а новая покраска - до середины дверного проема, который ведет в
нашу квартиру - одну-единственную комнату, от которой мы отделили фанерной
перегородкой небольшую каморку, где спит малыш и куда мы сваливаем всякий
хлам. Зато у Франке целых четыре комнаты: кухня, гостиная, спальня и еще
кабинет, в котором фрау Франке принимает своих многочисленных посетителей и
посетительниц. Не знаю, во скольких комитетах она состоит и во скольких
комиссиях участвует, а ее "ферейны" меня и вовсе не интересуют. Знаю только,
что церковные власти подтвердили, что ей настоятельно необходимо это
помещение, то самое помещение, которое хоть и не осчастливило бы нас, но по
крайней мере дало бы возможность сохранить наш брак.
Фрау Франке, несмотря на свои шестьдесят лет, красивая женщина; однако
необыкновенный блеск ее глаз, который очаровывает всех, вселяет в меня ужас;
меня пугают ее темные, жесткие глаза, тщательно уложенные, очень искусно
покрашенные волосы, низкий, чуть вибрирующий голос, который, когда она
обращается ко мне, вдруг становится резким; покрой ее костюмов и тот факт,
что она каждое утро причащается и каждый месяц целует кольцо епископа, когда
он принимает самых видных дам во всей епархии, - все эти обстоятельства
делают ее в моих глазах существом, с которым бесполезно бороться; мы познали
это на собственном опыте, потому что боролись с ней целых шесть лет и
вынуждены были отступить.
Дети играют в парадном; они настолько привыкли вести себя тихо, что уже
просто не в состоянии шуметь, даже если им это разрешено. Их почти не
слышно; они связали вместе большие картонные коробки, так что получился
поезд, который они осторожно возят по парадному. Они строят железнодорожные
станции, грузят вагоны жестяными банками и деревянными палочками, и я могу
быть спокойна - этого занятия им хватит до самого ужина. Малыш еще спит.
Я еще раз пересчитываю деньги - эти драгоценные грязные бумажки, их
сладковатый запах пугает меня своим смирением; и я мысленно добавляю к ним
те десять марок, которые мне должен Фред. Но он пропьет их. Два месяца назад
он покинул нас, ночует у знакомых или в ночлежках, потому что не в силах
выносить тесноту, присутствие фрау Франке и ужасное соседство Хопфов. Он
уехал после того, как жилищная комиссия, которая строит поселок на окраине
города, отказала нам в площади на том основании, что Фред пьяница, а обо мне
дал неблагоприятный отзыв священник. Священник сердит на меня за то, что я
не участвую в мероприятиях церковных обществ. Председательница жилищной
комиссии - фрау Франке, и решение насчет нас еще более укрепило ее репутацию
безупречной и бескорыстной женщины. Ведь если бы она присудила нам квартиру,