"Сол Беллоу. В связи с Белларозой (Авт.сб. "На память обо мне")" - читать интересную книгу автора

поколении мужа науки. Она сделала приличную ("жалкую") партию. Но так или
иначе, она была сумасшедшей женой, сумасшедшей матерью. С особой, которая
запатентовала фонштейновский термостат, набрала денег на небольшой заводик
(небольшой он был лишь поначалу) и одновременно воспитала сына, притом ни
больше ни меньше как математического гения, нельзя было не считаться.
Человек сильных чувств, она умела и думать. Эта закованная в английский
костюм дама знала на удивление много. Я вовсе не был склонен рассуждать с
ней о еврейской истории, поначалу меня от этого корежило, но ей удалось
преодолеть мое сопротивление. Она поднаторела в этом вопросе, и помимо
всего прочего, можно ли, черт подери, отмахнуться от еврейской истории
после того, что случилось в нацистской Германии? Так что я пусть нехотя,
но слушал ее. Оказалось, что Сорелла - недаром она жена беженца - задалась
целью доскональнейшим образом изучить этот предмет, и я узнал от нее много
нового о технике уничтожения, поставленной на индустриальные рельсы.
Порой, пока Фонштейн и отец в трансе таращились на шахматную доску, она
рассказывала о черном юморе, фарсовой стороне некоторых концлагерных
мероприятий. Учительница французского, она изучала и Жарри [Альфред Жарри
(1873-1907) - французский писатель, драматург, автор сатирического фарса
"Король Убю" (1896), написанного для театра марионеток], и "Короля Убю", и
патафизику [изложение патафизики, иначе говоря, науки мнимых решений,
закрепившее за Жарри репутацию последовательного абсурдиста в посмертно
опубликованном произведении Жарри "Поступки и взгляды доктора Фостроля";
Жарри оказал влияние на многих писателей от Аполлинера до нынешних
драматургов-абсурдистов], и абсурдизм, и дадаизм [направление в литературе
и искусстве Западной Европы (Франция, Германия); возник в 1916 г.;
дадаисты любили эпатировать публику скандальными выступлениями,
импровизированными спектаклями; к 1923-1924 гг. дадаизм раскололся на
экспрессионизм (Германия) и сюрреализм (Франция)], и сюрреализм. Кое-где в
концлагерях господствовал настолько бурлескный стиль, что подобного рода
сопоставления просто-таки напрашивались. Узников заталкивали нагишом в
болота, заставляли квакать по-лягушачьи. Детей вешали, а тем временем
оголодавших, окоченевших заключенных - рабов, в сущности, - выстраивали
перед виселицами под звуки тюремного оркестра, наяривавшего вальсы из
венских опереток.
Мне не хотелось этого слушать, я нетерпеливо прервал Сореллу:
- Согласен, не один Билли Роз спец по развлечениям. Значит, немцы тоже
их не чуждались, и спектакль в Нюрнберге будет помасштабней того действа,
которое Билли Роз поставил в Мэдисон-сквер-гарден, его пресловутых живых
картин "Мы пребудем вовеки".
Я понял Сореллу: ее изыскания имели цель помочь мужу. Он остался в
живых, потому что бзикнутому еврейчику, финансировавшему искусство, вдруг
втемяшилось в голову организовать похищение на голливудский манер. Меня
призвали размышлять на примерно такие темы: может ли смерть быть смешной?
Или - кто смеется последним? Но я ни за что не поддавался. Вот еще,
сначала они тебя убивают, а потом изволь осмысляй их зверства. Такое может
и удушить. Выискивать причины - не слишком ли страшная нагрузка в придачу
к предшествовавшей "селекции", смерти в газовых камерах, топках
крематориев. Я не желал думать об исторических и психологических корнях
этих кошмаров, о душегубках и топках. Ведь и звезды - тоже не что иное,
как ядерные топки. Подобные размышления не для меня; бесцельные экзерсисы