"Сол Беллоу. В связи с Белларозой (Авт.сб. "На память обо мне")" - читать интересную книгу автора

О чем говорить, вплоть до конца прошлого столетия римских евреев запирали
на ночь; раз в год папа торжественно переступал границы гетто и, согласно
ритуалу, плевал на лапсердак главного раввина. Уж не пошли ли у нас здесь
головы кругом? Безусловно, да. Зато здесь нас никто не отправит в
товарняках в концентрационные лагеря и газовые камеры.
Над этим можно думать и думать, но, сколько ни думай, ни размышляй над
историей вопроса - делу не поможешь. Размышления ничего не решают. Идея,
какая бы то ни было, не более чем воображаемая сила, грибовидное облако
(ничего не разрушающее, но и ничего не созидающее), порождение
ослепительной вспышки сознания.
Билли Роз тоже был небольшого росточка, примерно с Петера Лорре [Петер
Лорре (1904-1964) - немецкий актер, переехавший в годы фашизма в Америку].
Зато он был американец, и еще о-го-го какой! Билли был неотъемлем от лязга
ярмарочных автоматов, треска тиров, грохота китайских бильярдов и слабого,
совсем человечьего писка гекконов на Таймс-сквер [район Нью-Йорка на
пересечении 43-й и 47-й улиц, где сосредоточены театры], немигающих глаз
уродцев из дивертисмента. Чтобы увидеть Билли, как он есть, его надо было
представить на фоне Бродвея, сверкающего побелкой под утренним солнцем. Но
даже и в местах, подобных этим, есть свои гиганты, люди, чьи недостатки
можно пустить в оборот. В этой стране нет таких вещей, пусть даже самых
диких, которые нельзя было бы сбыть, нельзя было бы выбросить на рынок и
сколотить на них состояние. А когда у тебя столько недвижимости, как у
Билли, и все капитальные приобретения, не ерунда какая-нибудь, тогда никто
и не вспомнит, что ты из тех человекоподобных тварей, которые перекочевали
из нижнего Ист-Сайда [еврейский район Нью-Йорка; здесь расположены
еврейские театры, газеты и т.д.] в пригороды подкормиться промасленными
бумажками из-под бутербродов. Билли? Да, Билли обштопал таких великих
безумцев, как Роберт Мозес [долгое время заведовал парками Нью-Йорка]. Он
приобрел зигфелдовский театр втридешева. Купил для Элеоноры Холм особняк,
увешал его стены шедеврами. И не остановился на достигнутом. В феодальной
Ирландии говорили, что "гордый человек красив" (Парнелл у Йейтса) [строка
из стихотворения Уильяма Б.Йейтса (1865-1939): "Эй, парни, эй, сюда, о
Парнелле споем" (пер. Г.Кружкова); Чарльз Стюарт Парнелл (1846-1891) -
вождь движения за гомруль (home rule) в Ирландии], но среди нью-йоркских
знаменитостей Билли вполне мог сойти за красавца уже потому, что о его
обаянии трубили влиятельные журналисты Джордж Сокольский [(1893-1962) -
американский журналист, автор книг о русской революции и революции в
Китае], Уолтер Уинчелл [(1897-1972) - актер, театральный критик и
журналист], Леонард Лайонс [(р.1906) - известный обозреватель, помощник
генерального прокурора (1954-1959)] и сам Полночный Эрл, ну и конечно же,
его голливудские приятели и завсегдатаи модных ночных клубов. Куда ни
сунься в Нью-Йорке, повсюду наткнешься на Билли. Да о чем говорить, он же
и сам вел колонку, а агентства печати продавали ее чуть не во все газеты
страны. И хотя писали за Билли литературные негры, стратегию определял он,
и ни одно их слово не могло проникнуть в печать без его ведома.
Вскоре Фонштейн знал все дела Билли куда лучше, чем знал или хотел
знать я. Но в конце концов Билли его спас: освободил из тюрьмы, заплатил
за проезд в Геную, поселил в гостинице, добыл место на пароходе
нейтральной страны. Самому Фонштейну ничего подобного не удалось бы, да он
никогда этого и не отрицал.