"Валерий Белоусов. Попаданец в пенснэ (часть 1) " - читать интересную книгу автора

время занятие.
Представьте- берет человек титановый чемоданчик, в нем- миллион не
наших денег. В кармане у человека- шесть паспортов... и едет этот человек,
для того чтобы передать деньги для диктатуры - хотелось бы написать,
пролетариата, но какой, в Центрально-Африканской Империи пролетариат?- для
диктатуры людоеда Бокассы... самого натурального людожора. Любил он своих
политических противников, особенно на ужин...
Так вот.
Изменяли сплошь и рядом сынки номенклатурщиков из КГБ.
Уходили к врагу сотрудники ГРУ.
Но никогда- работники Особой Экспедиции не теряли свой груз. Умирали-
да. Часто. Но не предавали- никогда...

19 августа 1991 года. Москва. Место, которого нет. Может быть, еще нет.
Может быть, уже нет. Сильно после Одиннадцати часов утра.

'Взщиии!'- завизжав ребордами колес, красная, с белой полосой по
бортам, автомотриса АМ2 (бортовой номер 81-730.01) , чуть кренясь, входила в
поворот...
Сильные прожектора напрасно бросали свои ослепительные белые клинки -
они бессильно рассеивались в набегавшем , кажущимся бесконечным черном
пространстве...
Только лишь бежал навстречу частокол прорезанных посредине
ирригационной канавкой крепко просмоленных шпал, заподлицо утопленных в
серо-бетонном полу, только на миг появлялись, и тут же исчезали во мраке
тяжкие чугунные тюбинги, сковавшие свод и стены, только бесконечной чередой
бежали по стенам черные пучки бронированного кабеля...(Примечание автора.
Побывать в этом месте, которого в описываемое время быть просто не могло,
сегодня может любой пассажир московского метро- если сядет на поезд до
станции 'Парк Победы'- часть пути поезд использует тот самый, глубокий
тоннель).
Когда-то 'Сталинский тоннель', соединявший Ближнюю и Центр, был хорошо
освещен... когда-то! Сейчас жестяные плафоны не горели даже на редких, на
четыре вагона, покрытых запыленным асфальтом платформах, изредка
проскакивающих обочь пути... да что там!
Даже на разъезде 'Окружная' - и то лампы не горели.
Впрочем, пассажир, сидевший рядом с Краснопевцевым на покрытом
дерматином диванчике, в окно не смотрел и своих соображений о царящей
бесхозяйственности не выражал... он внимательно читал прихваченную с полочки
в крохотном кабинетике Бориса Ивановича (оборудованном в бывшей кладовке)
книжку в бумажном переплете.
Сам же Борис Иванович тупо смотрел перед собой и думал о том, что этого
не может быть... А вот просто стало ему худо, разволновался он за своим
доминошным столом , прихватило сердчишко - а как бы и не инфаркт? И вот
теперь везет его неотложка в красногорский госпиталь, а все вокруг- это его
предсмертный бред...
Потому что... Борису Ивановичу так страшно, так дико, так до самой
последней возможности хотелось- чтобы это было правдой!
Понимаете, уважаемый читатель... у Вас был когда-нибудь отец? Нет, не
так... у Вас был когда-нибудь Отец?