"Руслан Белов. Клуб маньяков" - читать интересную книгу автора

- Где?
- На грядке...
- Со щавелем?
- Да...
- Понятно... Я вчера вечером его для Наташи собирала. А она сзади
стояла, обнимала и в ухо целовала. Вот, наверное, сережка и снялась...


***

В десять вечера Вера легла укладывать Наташу. А я улегся смотреть
телевизор.
Показывали, конечно, фильм ужасов. Очень красивые хрупкие девушки с
впечатляющими белыми клыками пили кровь. У всех подряд. У высохших
стариков, пухленьких детей, неверных любовников и полицейских с бляхами
шерифов.
Пили, отирали кружевными платочками губки и, поправив разноцветные
короткие платьица с глубокими вырезами, как ни в чем не бывало,
возвращались к размеренной американской жизни. То есть мчались по широким
автострадам на красных спортивных машинах, ели толстенные гамбургеры с
обезжиренными котлетками, пили кока-колу нулевой калорийности, влюблялись в
шварценнегеров и голосовали то за демократов, то за республиканцев. В
промежутках между этими приятными занятиями сожалели до чрезвычайности о
своей пагубной негуманистической страсти и жертвовали деньги на спасение
белых носорогов от доморощенных азиатских колдунов и фармакологов.
Я смотрел эту безвкусную, но актуальную для меня белиберду с немалым
интересом. Из спальни раздавался сонный голос Веры, наизусть читавшей
Полине Корнея Чуковского:
- Словно галку, словно галку он мочалку замочил...
Конечно, скорее всего, Вера пробормотала не "замочил", а "проглотил",
но разве мочалке от этого легче?
...Героиня ужастика - ее звали Милки Фергюссон - затащила
возлюбленного на отдаленное свое ранчо, располагавшееся в живописном уголке
желтого от солнца Техаса. Так же, как когда-то Вера затащила меня в
заснеженное свое родовое гнездо. Ну, почти также, потому что мы с ней
приехали на ранчо на электричке с порезанными сидениями, а не на
белоснежном спортивном "Феррари".
Пораженный аналогией, я представил супругу в качестве отпетой упырши.
Вот, она нависла надо мной, безмятежно спящим, пеньюар распахнут, груди
вздымаются, глаза пылают, страстный рот приоткрыт, белоснежные клыки
тянуться к моей обнаженной шее, к шее, на которой испуганно бьется голубая
жилка...
"Свят, свят, свят! Как же я теперь с ней в постель лягу?" -
обеспокоился я. К счастью, на экране в это время пошла буйная любовная
сцена среди тропических цветов и мраморных статуэток на греко-римские темы,
и мне удалось отвлечься от холодящих кровь картинок воображения. Героиня
фильма Милки Фергюссон (о! какие у нее были выразительные глаза!),
удержавшись от сильнейшего желания немедленно перекусить сонную артерию
героя, направила всю свою упырскую энергию в сексуальное русло.
Вот это была любовь! Не было никаких сомнений, что Милки Фергюссон, в