"Руслан Белов. Цветы зла" - читать интересную книгу автора

лучших косметических клиниках Москвы. В них постарались, и женщина стала
выглядеть лучше, чем до событий, соединивших ее жизнь с жизнью Смирнова.
Один шрам под коленом напоминал им о нежданно-негаданно пережитой
драме: его не стали выводить, поскольку через год ему предстояло обновиться
в результате операции по удалению соединительного штифта из большой
голенной кости.
Сочетаться загонным браком они не стали. Для Смирнова, четырежды
слушавшего марш Мендельсона, звучавшего в его честь, формальности ровным
счетом ничего не значили. А Марья Ивановна, хотя и мечтала о роскошном
свадебном платье с длиннющим шлейфом и прелестной куколке с эмблемой
"Мерседеса" между ногами, не захотела стать пятой по счету легитимной его
супругой. К тому же Центнер не преминул своевременно ей намекнуть, что
скоропалительного брака своей бывшей любовницы с кем бы то ни было, он
одобрить не сможет.
Однако свадьбу они сыграли. Хотя и в узком кругу, но с платьем, и с
"Мерседесом", и куколкой с эмблемой в соответствующем месте.
По завершении празднества (Смирнов единственный раз в жизни не
набрался на своей свадьбе и нимало этому дивился) они приехали на квартиру
Марьи Ивановны, взобрались на брачную кровать с ногами и страшными клятвами
поклялись друг другу в перманентной супружеской верности. Клятвы были
закреплена органичным и обоюдно приятным действием, по завершении которого
счастливая Марья Ивановна предложила де-факто считать друг друга мужем и
женой.
Смирнов с радостью согласился и в свою очередь предложил венчаться, но
позже, когда в их душах проснется, наконец, устойчивая религиозность.
Невзирая на потерю приданного, то есть магазинов, на жизнь и небарские
развлечения им хватало: у Марьи Ивановны был небольшой счет в надежном
банке.
Они были счастливы - он продолжал писать докторскую диссертацию, она
усердно ликвидировала пробелы в своих познаниях, касающихся классической
литературы и мирового изобразительного искусства, а также бреши в знании
Евгением Александровичем удобоваримых достижений мирового поварского
искусства.
Через некоторое время научно-исследовательский институт, в котором
долгие годы работал Смирнов, приказал долго жить, и он сложил свои научные
достижения в старый чемодан, закинул его на антресоли и вплотную занялся
написанием кровоточащих бандитских романов.
Но у него ничего путного не получилось. С описания жестоких убийств,
автомобильных погонь со скрежетом тормозов и финальным взрывом бензобака,
со "стрелок" и перестрелок с употреблением автоматических гранатометов
АГС-17, базук и парапланов он постоянно скатывался на самокопание,
осмысление действительности, глобальное потепление и проблемы воспитания
подрастающего поколения. Получив в редакциях два или три весомо
аргументированных отказа, Евгений Александрович выключил компьютер, сдал
свою квартиру за двести пятьдесят долларов в месяц преуспевающей торговке
из Калужской области и переселился к Марье Ивановне совсем.
Несколько месяцев они прожили душа в душу. По истечении их стали
нервничать в унисон и по одному - ни Марья Ивановна, ни Евгений
Александрович не любили и не умели сидеть без дела.
Однажды вечером, когда Марья Ивановна рассеянно перелистывала журнал