"Руслан Белов. Кол Будды" - читать интересную книгу автора

назначат заместителем министра, это будет означать, что он должен подать в
отставку.
- Понимаю... Из князей в грязи - это невыносимо. А вы его верный
помощник?
- Да. Помощник, референт, лакей, сводник, телохранитель. Фигаро, короче
или Труффальдино для одного господина. Ну, так пойдемте? Он нервный в эти
дни и вообще не любит, когда ему отказывают, разозлиться может в корне.
- Выгонит, что ли среди ночи?
- Может, и выгонит. Позвонит в охрану и скажет, что наблевали в
гостиной...
- Тогда я точно не пойду. С такими я не вожусь. И если бы вы знали, как
меня на морской бережок тянет. Сейчас бы сидел у костра, на колокольчик
резинки поглядывая. Знаете, какого я вчера окуня поймал? По локоть. Так
обрадовался, что ерша не уважил, и укололся - два часа потом рука болела,
как трактором передавленная.
- Ну ладно, скажу, что вы спите... А то пойдемте? Трюфелей, надо
думать, никогда не ели?
- Я много кое-чего не ел из вашего меню. А вы много кое-чего из моего.
- Чего это такого мы не ели? - поднял бровь "Фигаро".
- Ну, к примеру, головастиков-фри.
Виктор брезгливо сморщился.
- Головастиков-фри?
- Да, обжаренных в сливочном масле. Пальчики оближешь. Особенно если
прямо из болота на сковородку.
Евгений Евгеньевич сглотнул слюну.
- А что еще мы не ели?
Смирнову захотелось остаться одному, и, подумав, он вспомнил подходящий
случай:
- Это долгая история, но я расскажу. Однажды на Памире у нас кончились
продукты - в горах, в поисковых отрядах, мотающихся туда-сюда, это часто
случается. Осталось только полмешка окаменевших заплесневелых каменных
буханок, а до вертолета неделя. Оружие в те времена хлопотно было иметь, и
стали мы сурков в петли ловить. А они, умные, почувствовали наш зверский
аппетит и все, как один, залегли в своих норах. Весь сезон табунами бегали,
а тут ни одного, хоть плачь! Наконец, через два дня один все-таки
удавился... Дохлый такой, шерсть клочьями и блохи, с муху размером, тучей из
него прыгают. Стал я его разделывать - шкуру снял, брюхо, блин, распорол. А
там, представляете, солитёр, зеленый такой, длиннющий. Шевелился так
недовольно, что без приглашения явился - они ведь гостей не любят, они сами
любят в гости. Меня, клянусь, чуть не вырвало. А коллеги, проникнувшись
таким моим неадекватным отношением к животному миру, поговорили, поговорили
и решили выкинуть беднягу-сурка, конечно же, поручив это мне - я ж был с ним
в непосредственном контакте. Ну, я и забросил его на камни подальше. В
полете внутренности вместе с червяком вывалились - пришлось их закапывать. И
знаете, что дальше было? Сплошная проза полевой жизни. Два дня мы ходили
вокруг сурочьей тушки, а она провялилась на ветру, симпатичная такая стала,
в общем, аппетитная почти. Собратья же бедняги вовсе исчезли, как ветром их
сдуло. Короче, к вечеру третьего дня, когда буханки кончились, переглянулись
мы с товарищами, потом порубили сурка на мелкие кусочки и зажарили в его же
жиру до красноты. И съели наперегонки, таким он вкусным оказался. Вот такие